Голосование за ходы

Кажется, дело пахнет жареным, — понял Лука. И это жареное — это сам Лука. Кажется, даже уже что-то у него пригорает. Спасание пригорающих — дело самих пригорающих. Пора действовать, не дожидаясь пока жареный петух клюнет. Хотя, уже клюнул, зараза такая.

— Time for blow job, — пробормотал дымящийся фиксер, энергично выскакивая из своего укрытия. Он подбежал к запасам гранат, сложенному в углу комнаты, схватил одну из них и метнулся обратно в свое укрытие, не забыв зацепить другой рукой оружие. Конечно, есть риск получить случайный выстрел из-за микроволн, но потерять дорогой ствол посреди операции — тоже перспектива не айс. А хотелось бы такую перспективу, чтобы прям айс! Айс — это всегда хорошо, особенно когда пригорает.

— Фаер ин зе Хоооол! — проревел Лука забросил стволы в свой импровизированный окоп, выдернул чеку на гранате, отпустил защитную скобу, запуская трехсекундный отсчет и метнул гранату в противоположный угол, ныряя вслед за оружием и одновременно выкручивая слух на минимум.

Кажется, Бендер решил поставить точку в споре кто тут самый крутой робот. Хуз зе робат, ю, писащит!? Но пёс показал, что он тоже не членом делан и, откинув ногу, как ящерица хвост, сохранил роботоспособность.

Лука не стал вмешиваться в разборки роботов и решил помочь Джерри в разборках людей. В приступе человеклюбия, он даже решил не стрелять в голову.

Удовлетворенно хмыкнув, когда прорвавшаяся струя замочила кемпера, Лука выключил шумоподавление и устремился наружу, где до Джерри домогался какой-то поклонник. Или не поклонник, а хейтер. Или Джерри домогался до хейтера. В общем, намечался какой-то замес типа файт-сейшен — высунувшися из пролома Лука увидел как Джерри разряжает обойму в голову какого-то отморозка в полном комплекте брони.

Идея показалось неплохой, поэтому Лука поддержал напарника — не снижая скорости обошёл бронированную фигуру и всадил три выстрела в щиток шлема, прямо как инструктор учил. Конечно, можно было бы нажать гашетку и всадить очередь, но ствол сильно вело вверх от отдачи, Лука не был уверен, что сможет удержать прицел.

Лука сделал вид, что не слышит и не видит охранника. Он чуть покачивал головой в такт музыке и слегка вихлялся, словно в лайтовой версии пляски святого Витта.

— Йо, братюня, ты куда?! Тебя вообще тут не стояло!!! — Возмутился Джереми, когда какое-то быдло увело кэб прямо из-под его носа. Он полез в салон вслед за ним, чтобы наказать наглеца. Засунувшись внутрь, он огляделся.
— Погоди, шеф, не трогай, нам тут перетереть надо, — предупредил он Арэку, игравшего роль лихого водителя прокачанной тачки, этакая более современная и интеллектуальная гибрида Даниеля Моралеса и Фрэнка Мартина. — Нащупав хаер любителя лезть вне очереди, музыкант схватил его и со вкусом впечатал его в пол, стараясь, чтобы вся кровь осталась на резиновом коврике, а не разбрызгалась по интерьеру.

Лука прислушался к голосам в своей голове и отрешенно посмотрел на потолок. Потолок был из штампованного углепластика с вкраплениями световых пластин, звуковых колонок, объемных датчиков, беспроводных рипитеров, пожарных датчиков и вмятин от пробок неаккуратно открытого шампанского.

— Принесите еще большой бутылку самого дешевого шампанского, — сделал еще заказ Лука, повысив голос. — Только побыстрее и не открывайте, я сам. — Он предпочитал бутылку шампанского, которое можно использовать как дубинку перед тем как оно становится розочкой.

— Внимание, Джерри, Арэку, даю вводную, — перешел фиксер на тактическое иннуендо, понизив голос, чтобы не нервировать бармена раньше времени. — Джерри, объект на двенадцать, Арэку, объект на четыре. Предположительно трое громил без огнестрела, в заложниках Фил. Приготовиться к столкновению, переместиться ближе к точке икс, в бой пока не вступать.

— Помяни, Боже Фарлангн, в вере и надежди живота вечнаго преставившихся заблудших верой, братьев моих человечьих, яко Благ и Человеколюбец, отпущаяй грехи и потребляяй неправды, ослаби, остави и прости согрешения ихЪ и невольная, избави ихЪ вечныя муки и даруй имЪ причастие и наслаждение вечных Твоих благих, уготованных любящым Тя. Аще бо и согреши, но не отступи от Тебе, и несумненно милостив тому буди, и веру яже в Тя вместо дел вмени, и со святыми Твоими яко Щедр упокой: несть бо человека, иже поживет и не согрешит. Но Ты Един еси кроме всякаго греха, и правда Твоя правда во веки, и Ты еси Бог путников и поиска и человеколюбия, и Тебе славу возсылаем, Фарлангн, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Шпигель забубнил заупокойную молитву, осеняя знамением Оорта склепы вокруг.

— Где захоронен упокоенный вчера раб божий Иеремия? — спросил Шпигель Пейрорта, успокоив душу молитвою.

— Хосподь мой Фарлангн, ну присел человек по нужде второго номера, а все смотрят. Где твоя деликатность Джек? — Шпигель прервал свой моцион вокруг дома, чтобы заценить что там Джек такого удивительного увидел в кустах.

— Здесь стоит твое хозяйство, — перевел Салент. — Учитывая, что язык гигантов довольно беден морфологически, каждое слово может иметь много смыслов в зависимости от контекста. Пожалуй, это можно трактовать как "Здесь лежат твои вещи" и редуцировать далее до "Кладовка". Что изначально я и предполагал, — бард равнодушно констатировал факт, словно пресыщенный обжора, съедающий уже четвертый вишневый пирог подряд: отдавая себе отчет, что поглощает что-то очень вкусное, но неспособный отдать ему должное из-за набитой оскомы.

— Давайте переведем остальные надписи пока действует заклинание, его хватит минут на десять, — предложил бард, возвращаясь к перекрестку, который уже начала исследовать неутомимая Франческа. — Вы проводите меня обратно к саркофагам? Мне кажется, тут небезопасно ходить одному.

Шпигель, чертыхаясь, выбрался на берег и вытащил за собой лодку.
— Амба, делаем привал, — объявил он, переводя дух. — собирайте хворост и притащите вооон тот ствол, надо развести огонь. Надеюсь, растопка моя не отсырела... полчаса спустя неутомимый жрец уже грелся у огня, подставляя под тепло то один озябший бок, то другой. Вокруг костра были развешены полоски мяса, натянутые на рогульки, портянки и пончо. По округе начала разноситься причудливая смесь ароматов, аппетитныъ и не очень.

Позже, отогревшись и обсохнув, шпигель обследовал островок, на который они приплыли.
— Я знаю, куда нас закинула судьба! — объявил он. — Мое знание природы подсказывает мне, что мох растет на камнях с северной стороны. Знание географии говорит мне, что только на южном полюсе север находится со всех сторон. И моя наблюдательность позволила найти мне этот камень, покрытый мохом со всех сторон. Складывая все это, что мы получаем? — он, как бывалый ментор, оглядел спутников, давая им время осознать факты. — Мы на южном полюсе, господа!

Закончив обед и заготовление мяса впрок, Шпигель был готов двигаться дальше. Он сел за весло, чтобы еще больше согреться движением. Он правил лодку к следующему острову, самому большому. Может, даже к суше. — Чу, я вижу фургон! — объявил он вполголоса, вглядываясь в отблески света от костра. — Предлагаю подойти поближе и обозначить свое присутствие. Таиться в темноте — это не по-джентельменски.

Шпигель сноровисто развернул скатку, которую всё это время (и даже в городе!) незаметно носил с собой. В ней обнаружился спальный мешок, пара простыней, кухонный набор туриста и переносная лампа (которую он уже демонстрировал раньше, когда искал следы). Он обустроил себе шикарный рай в шалаше, который тут же и смастерил сноровисто при помощи топорика и фарлангновой матери, которую жрец невопопад вспомнил, попав себе обухом по пальцу.

Совершая все эти нехитрые дела, жрец попутно набрал хворост для костра, грибов для похлебки (из беличьей заначки) и гербарий для красоты. Добыв соль из мешочка, коренья из земли и рыбу из соседнего ручья, Шпигель замутил вкусно бурчащую уху в котелке и на импровизированных шампурах шашлык из пары лесных крыс.

— Не дрейфь, дядька Фарам, — прибодрил латника Салент. — Моё моджо, может, не такое многозарядное, как некоторым хотелось бы, но зато качество у него — высшей пробы. Откачает тебя, даже если тени высосут тебя досуха. Бард ободряюще подбоченился и гоголем посмотрел на Франческу, мол, видала, как я крут?

— Молодцом, Эрасмо, — прокомментировал он отличное выступление охотника. — Сразу видно, качался и тренировался, — бард уважительно посмотрел на бицепс юноши и показал большой палец.

— А ты, Кид, обрати внимание, у тебя прицел сбит, влево все время ведет, — напутствовал бард гнома, который все никак не мог присобиться к нелегкому делу тенеборства.

— Ну ты же знаешь, моджо — штука капризная. Зависит от источника вдохновения. Иногда оно может мощно и три раза подряд, иногда вовсе ни разу, если вовсе вдохновения нет. Хотя со мной это редко, на один или два раза можно рассчитывать, — Салент ханжески развел руками. — Здесь, под землей, вдохновение слабое. Тут все наоборот — угнетает. Эх, небо, как мне тебя не хватает! Такая красивая и бесполезная штука — это небо. Только когда потеряешь его, понимаешь, какое же оно красивое. Когда выберемся, буду лежать на спине и смотреть на маленькие белые облака. Зачем смотреть на что-то еще, когда можно смотреть на небо?
☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼☼
Салент велеречиво разглагольствовал, но не забывал держать тень на мушке, примечая как она реагирует на звуки речи. Любопытно, что тени атаковали по одной, хотя, если бы у них были уши и они ими умели слушать, они не могли не услышать звуки бравурных маршей, которые барабанил бард, в добывая ценный и редкий в подземелье материал: вдохновение.

— Просто слушай барабан, — посоветовал Салент. — Даже полный неумеха, почувствовав ритм, становится эпическим героем. Не думай, не переживай. Растворись в ритме и позволь мелодии вести твой меч. И еще, посмотри, может, какая-то из стрел уцелела. Вроде, вторая косо пошла, наконечник не должен сломаться был.

— О, смотрите, свет от наших факелов нарисовал летучую мышь на полу. Забавно, — обратил бард внимание на странное обстоятельство. Впрочем, лишь на секунду, глаза его затуманились, словно взор обратился внутрь. Он в голове уже прикидывал как увековечит этот бой художественным изложением. "И выхватил рэйнджер стрелу и выпустил ее в умертвие. Стрела поломалась на три половины, не приченив порождению зла никакого вреда. И клинок северянки прошел как сквозь туман и сабля воина. Лишь Салент без устали выбивал на туго натянутой коже барабана ритм, давая надежду на спасение..."

Фарам на проверку оказался менее мужественным чем на вид. Надо это запомнить. Салент же сам себя так вдохновил своей лезгинкой, что почувствовал в себе героический позыв. Он рванул из ножен меч, не без грациозности придвинулся к тени и, крикнув "ура!", рубанул наотмашь. В иное время он, вероятно, сообразил бы отдать свой меч Фараму, чтобы тот более опытной сильной рукой поразил тень, но под влиянием момента, все его мысли были о том как он сейчас ударит.

Бард ободряюще подмигнул покрасневшей Франческе и споро принялся стягивать с себя бронекафтан. Разоблачившись, он остался в нательной рубахе с широким воротом и кожаных штанах. Он не испытывал никаких неудобств и комплексов по поводу количества надетой одежды, своей или чей-то чужой. Он даже не стал отвешивать сальных комплементов, чтобы не смущать девушку, просто закинул свои вещи в щель дверного проема, протиснулся вслед и принялся надевать их обратно. Впрочем, отсутствие целлюлита у охотницы не ускользнуло от его внимательного взгляда и он одобрительно кивнул.

— Гиганты здесь не обитают. Разве что парочка. Если бы было больше, они бы выходили иногда на поверхность и гоблины бы знали он них. В любом случае, если даже здесь кто-то есть, Скребок их учует задолго до того как мы их встретим. Запахи под землей сохраняются долго. Скребок, скажи? - Салент уверовал в могущество фамильяра и все больше полагался на его острые чувства.

Когда Франческа предположила, что тут можно будет поотгадывать загадки, бард оживился. Загадки он любил. На всякий случай, он подошел к двери, положил на нее руку и сказал: "Сезам, откройся". Потом "Повернись к лесу задом а ко мне передом". Потом "друг" по-эльфийски. Потом "друг" по-дварфийски. Потом "кореш" по-орочьи. Когда дверь не отозвалась ни на один из паролей, пожал плечами, он и не рассчитывал на успех, просто попробовать стоило, ведь попытка, она, как известно, не пытка.

Салент почувствовал себя ненужным. Как любой специалист широкого профиля, он выглядел бледно рядом с углубленным специалистом в той области, где углубленный специалист обладал компетенциями. Франческа подмечала мелочи и находила вещи, Кид обладал эрудицией и разбирался в магии, Фарам открыл исполинскую дверь. Даже тщетно приударять за Франческой, как оказалось, можно было без Салента. О, блеск и нищета широкой специализации!

Бард выпустил перед воротами Скребка, чтобы тот осмотрелся и заглянул в открытую щель.
- Интересно то, что засов на воротах был с этой стороны, - обратил он внимание спутников. - Словно эта дверь должна сдерживать тех, кто хочет выбраться. И эти гиганты стихий тоже могут служить этой цели. Возможно, в этих свинцовых виалах эссенция элементов, способная оживить стражей. Разумнее будет разобраться с ними на безопасном расстоянии от статуй, чтобы случайно не вдохнуть в них жизнь.

— Если будете в наших краях, заходите в гости, — буркнул Шпигель вслед Эллирин и Волторну и махнул шляпой. Он подождал, пока сладкая парочка скроется за поворотом дороги и поделился своей мудростью со спутниками. — Эта Иллирин не создана для счастья. Есть такие люди. И эльфы, получается, тоже есть. Ее красота приносит ей одни неприятности. И даже в родных краях одна найдет одни проблемы: либо станет конкубиной местного торговца, либо вообще станет отщепенкой. А все почему? Не молится богу хорошему, чтобы причаститься к его мудрости, а своей в голове нет. А без мудрости счастья не будет, ни от ума, ни от силы, ни от красоты, — Шпигель горемычно вздохнул и воздрузил шляпу обратно на макушку.

В портовой едальне Шпигель попробовал заказать суп Том Ям, но в ассортименте оказалась только обычная уха. Пришлось угощаться ей. Он решил поддержать разговор на свой манер.
— Давеча ты упоминал о заразных портовых шлюхах. Был такой опыт? По моим впечатлениям, портовые не хуже чем другие. Может, даже лучше по соотношению цена/качество, но после твоих слов я как-то опасаюсь с ними иметь дело, — обратился он к Симусу.

Посмурнел лицом Шпигель, но не стал искать ссоры с охранником. Конечно, было заманчиво спровоцировать сечу и начистить зрак этому кметю, но зазорно калугеру жедати взыскания, ибо сказано "Не съважити. Докамест бяху в докончании елицы благие бо блядословить больма беспроторица буде". Отвернулся жрец от воя басурманского и пошел прочь, лишь молвил ему напоследок борзым канорхатом:

— Богохульны речи твои, сыновец кососрака, и бесприкладен разор. Полошати не стану тоби понапрасну, однако ведаю одно: ежели кто схимника укорити, тому отметником быть. Безживотие тебе реку и тяжькая туга отныне твоя стезя. Аминь.

Интересное подземелье. Во-первых, оно плохо классифицируется по классическим параметрам ожидаемое содержимое, ожидаемые обитатели, ожидаемая протяженность, происхождение. А во-вторых, что еще интересней, если бы гоблинская засада ожидала путников, то она могла бы быть здесь. Но Сгу-Урк, как будущий шаман, скорее всего, довольно умен и он не могу упустить тот факт, что если толпа гоблинов пройдет, чтобы устроить засаду в пещере, то Скребок это легко обнаружит своим замечательным чувствительным носом. Поэтому Салент, зная, что Сгу Урк знает о наличии нюхача в команде, может предположить, что если нападение гоблинов и произойдет, то позже, когда вся компания войдет внутрь. И нельзя забывать про тот факт, что Сгу Урк знает, что Салент знает, что он знает о способностях скребка. Хм. Какой же нужно из этого всего сделать вывод?

- Сгу Урк, а тебя не хватятся в племени? Мы же внутри можем несколько дней провести, если там лабиринт, - спросил Сален у гоблина, так и не решив, как лучше подстраховаться от возможной атаки гоблинского племени. Своего фамильяра бард выпустил размять лапки - пусть побегает, авось разнюхает что-нибудь полезное.

— Вот же ты мудак. И хозяин твой жмот, — обложил руганью охранника Шпигель. — Вот ужо я скажу отцу настоятелю, он вас богохульников анафеме предаст. И отсохнут твои чресла и оскудеют доходы твоего хозяина. И арендаторы поднимут плату и мздоимцы преумножатся вокруг и начнут брать мзду трехкратно! Одумайся грешник, даю тебе последний шанс войти в лоно агнцев благостных! — Шпигель яростно вещал, орошая окрестности брызгами слюны и яростно вращая глазами, а пальцем потрясал у самого носа охранника.

— Это здесь, — негромко молвил Шпигель, прикрыл рукой рот. Кто их знает этих парней с шестоперами. Они такие загадочные. Про таких говорят "Сегодня семечки грызет, а завтра по губам прочтет." Он показал глазами на барак и парня с шестопером и незаметно проверил как висят на поясе кинжалы. Кинжалы висели как надо, режущей кромкой наружу, чтобы можно было одним стремительным длинным движением выхватить клинок и нарисовать кому-нибудь дополнительную улыбку в районе горла.

Предоставив возможность товарищам подготовиться и начать разговор как им хочется, Шпигель снова забубнил свои молитвы. Он поблагодарил бога путешествий за помощь в поисках эльфийской девы и попросил укрепить его в предстоящем, каким бы оно ни было. Фарлангн отозвался, как всегда укрепив ноги жреца.

— Может, ты, конечно, профессионал, но мне не нравится, как ты истолковал мой сон, — буркнул Шпигель. — Если бы был где-то мир, лишенный чудес, где нет магии, богов и особых сил, где все происходит лишь согласно законам материального мира, то, может, в этом мире твое объяснение и было бы единственно верным. Но здесь? Если мой бог желает явить миру пророчество, что может быть более естественным, чем послать своему верному служителю сновидение?

— И даже если оставить в покое Фарлангна и не упоминать его имя всуе, то все равно твоя логика ущербна. Я не видел во сне как я одолеваю силой оружия сонмы неверных, что можно было истолковать как подспудное желание сражаться. Мне пригрезился караван, телеги и зима. Ничего из этого не похоже на мои стремления. Да, я люблю путешествовать, но летом и пешком. И мне не кажется привлекательной обогащаться перепродажей товаров. Потом нападение разбойников, которое я вижу как бы со стороны и сражение с охраной, которую я тоже вижу со стороны. Значит ли это, что я втайне жажду наблюдать битву? Конечно нет! Мне отвратительна арена, никогда на ней не был и не собираюсь. Дальше во сне было ранение одного из защитников и бандиты отступают. Лысый мужик снимает шапку и утирает пот. По твоей теории выходит, что я втайне хочу получить ранение, быть лысым и вспотеть при свете луны? Что за бред!

— Если бы ты знал меня получше, то понимал бы, что я поделился этим сновидением, потому что считаю это важным. Может, оно вещее, может, нет. Но отмахиваясь от него так просто, ты меня обижаешь, — надулся Шпигель на Джека. — Я не предлагаю предпринимать что-либо, но лучше все запомните это утро и этот сон. Это может оказаться важным. А сейчас, действительно, давайте займемся более приземленными делами, — Шпигель щедро посыпал половинку яйца солью и заглотил ее в один укус, запив остатками воды. — Где там эти эльфы, давайте я их обработаю чтобы не портились.

- Да ладно, все нормально, - махнул рукой Салент в ответ на признание Франчески. - Ты же сказала, что что действительно думала, так что извиняться совершенно не за что. Ты же не можешь управлять тем, какие мысли у тебя возникают в голове, можешь только их не озвучивать. Но ты лучше уж озвучивай, а то как я узнаю когда будет подходящий момент к тебе подкатить с непристойным предложением, - снова отмочил одну из своих сальных шуточек, которые озадачивали Франческу, Салент.

- Одежда это хорошо, - кивнул Салент. - Особенно если таскаешь на себе полста фунтов железа постоянно. У нас еще есть спальный мешок с подогревом для тех, кто мерзнет по ночам.

- Рупперт, может, тебе взять каких-нибудь образцов руды, обожженые паучьи мандибулы с хелицерами и какие-то другие подтверждения, что мы действительно здесь были? Может, план нарисовать шахты. Ты обратил внимание на лифт? Он работает едва-едва, необходимо его восстановить пока никто не убился. Надо об этом упомянуть в отчете обязательно. Кроме того, пусть возьмут с собой дератизаторов, я видел следы двух крысиных роев, причем крысы были не простые, а зараженные гульей лихорадкой. Ингрид, спутница Кида и Фарама, получила эту болезь через укус и была вынуждена отправиться искать лекаря пока больезнь не убила ее.

А Салент надел очередную маску и был занят тем, что проницательно оглядывал участников дебатов, вдумчиво слушал прения и не спешил высказать свою позицию. Он действовал как искушенный спикер, манипулирующий палатой земских представителей уездного города Н, чтобы найти такой эквилибриум мнений, который устраивал именно его. Разница была только в том, что с этими ярыми индивидуалистами любая попытка компромисса была априори обречена на фиаско. После этого, как огромный размер этой разницы окончательно выкристаллизовался, бард просто расслабился и отпустил вожжи переговоров, позволив бешеной тройке переговоров мчаться как ей заблагорассудится.

- Провести несколько дней вдали от теплых женских объятий, без солнечного света, в сырой плесневелой пещере с группой эгоистов, сбившихся в банду для получения выгоды. С вероятностью столкнуться с агрессивными представителями местной фауны и даже флоры, а также с нежитью, демонами и парочкой зловредных гоблинских шаманов. С неопределенной наградой и неизвестной надеждой на успех. Разве я могу отказаться? - Салент сардонично улыбнулся, отодвинулся от Франчески и подошел к Джареду.

- Ты с Руппертом, наверное, пойдешь? Я смотрю, вы с ним сдружились. Давай встретимся, когда все это закончится? Я оставлю весточку в таверне "Дебют литературного негра". Помнишь такую? Там еще начинающие поэты читают стихи по вечерам. Заглядывай туда раз в неделю если будешь неподалеку, ладно?

- Совомедведь.
- Хмм... Делвер?
- Ракшаса!
- Анкхег.
- Гаргулья!
- Ээээ.... нечестно, ты опять выиграл! - Вундар развлекался тем, что играл в какую-то игру с Ксубом, в которую коварный псикристал все время выигрывал. В конце концов, дварфу надоело это занятие и он закрепил Ксуба у основной мачты в центре палубы, а сам отправился в заднюю часть корабля. Возможно, это был ют, корма или рундук, но как бы оно не называлось, оно позволяло держать весь корабль под наблюдением. Полурослик расположился в передней части корабля, Ксуб сторожил по центру, а Вундар с хвостовой части. Надо будет через пару часов проверить полурослика, небось заснет в нежных объятиях бухты канатов, хе-хе.

Чтобы развлечься, Вундар начал считать звезды, но это слишком успокаивало. Черезчур слишком. Зря он это сделал вообще. Да еще и мерный плеск волн... остановившись на тридцати семи, жрец чуть не уснул. Пришлось встать, сделать несколько энергичных махов руками, отжиманий от палубы и приседаний. О, Хансет, мудрый и могучий, не оставь своего верного служителя в этот темный час. Укрепи и дай сил чтобы не уснуть. Сниспошли бодрости и ясности ума. Да будет благословена Борода твоя всегда, ныне и присно и во веки веков!

Прогнав сон упражнением и молитвой, Вундар столкнулся с другой напастью. Жреца стала одолевать скука - вечный бич всех охранников, стражей и хранителей. Скука нарастала и скоро Вундара обуяла тоска смертная. Приседания и отжимания уже не помогали, пришло время применить последнее средство - проверенный бесконечным количеством походов способ: провести техническое обслуживание брони и топора. В этом плане у Вундара был очень удачное сочетание полного пластинчатого доспеха с кольчужными вставками и двуручной боевой секиры. И то и другое требуют огромного количества времени для поддержания в надлежащем боеспособном состоянии, так что будет чем заняться длинными тихими ночами.

Дварф сходил за инструментами, тряпочками, шлифовальной пастой и оружейным маслом и приготовился провести несколько часов, занимаясь своим доспехом. Для начала он сделал мах рукой, чтобы послушать звук, задумчиво хмыкнул и решил начать с правого наплечника. Он отстегнул его, отделил подкладку и внимательно осмотрел. Пожалуй, искажения формы не произошло, так что нет необходимости работать молотом, достаточно будет мелких инструментов. Вундар достал надфиль с адамантиевым напылением и принялся методично стачивать заусенцы с металла. В какой момент они появились? Наверное, еще с прошлого раза остались, когда доспех принял на себя удар гигантского фламбержа, которым размахивал пьяный эттин. Если оставить заусенцы как есть, в этом месте со временем может появиться ржавчина и начнется коррозия. И обязательно потом как следует все смазать маслом, уделив особое внимание кольчужным элементам. Столько сырости кругом!

Салент смутился от такого откровенного проявления приязни со стороны Франчески и пробормотал что-то вроде "дорогая, люди же смотрят", но все же не стал упускать возможности потискать капризную северянку, пользуясь ее ласковым настроением. Он по-хозяйски положил ей руку на бедро и понюхал макушку.

- Э? Недавно? Значит, точно буллита, - пожал бард одним плечом, тем, которое было незанято. - Надо же как нам повезло. Могло бы завалить когда мы вернулись с отчетом к графу и отчет был бы неправильный. Или завалить нас внутри шахты.

- Не-не, я не из этих, - возмутился Шпигель. Тут ему пришло в голову, что уж больно гладко все прошло. Пожалуй, это не первый раз, когда гладиатор за умеренную мзду покидал арену в мешке. А по бумагам числился как убитый при попытке побега и скормленный животным. Удобно и без палева. Может, тут добывают себе жертвы все местные некроманты. И половые извращенцы. Уж не причислил ли себя Шпигель ко вторым, открестившись от причастности к некромантии?

- Ну, бывай, - слегка раздосадованный нехорошими мыслями, Шпигель взвалил тюк на плечо, пошевелил там, чтобы равномерней распределить массу и медленно зашагал прочь. Пройдя около тысячи футов, он остановился передохнуть, вернулся немного назад, чтобы убедиться, что нет слежки. Потом снова подошел к мешку и развязал его.

- Фарлангн, помоги этому бедняге, - вознес Шпигель тихую молитву своему Богу и почувствовал прикосновение к великой гармонии. Чувство быстро исчезло, оставив после себя покалывание живительной энергии. Жрец направил ее всю без остатка в неподвижную жалкую тушку полурослика, скрюченного в мешке.

Кетан очередной раз порадовался, что его не отправили преследовать Надирда в одиночку. Даже замирая, подкрадываясь и выполняя десятки других трюков из репертуара мастера шпионажа, разведчик леко увеличивал дистанцию и все силы воина уходили на то, чтобы не отстать совсем безнадежно. Грациозная и молчалиивая, Малиира делала все остальное: выбирала направление, находила нацарапанные указатели направления, давала знак, где надо притормозить.

Пока тело маршировало, ум воина был занят арифметическими подсчетами. За эту неделю их небольшая группа уничтожила семь инородцев, считая того, которого забрали на допрос. Вряд ли он проживет долго: его отстегают шпицрутенами, вырвут ногти на руках, выслушают все, что он знает, потом отстегают еще раз и вырвут ногти на ногах просто ради развлечения, потом выслушают все, что он мог бы знать... будут пытать, пока он окончательно не надоест. Хотя, кажется, госпожа Эльшабет, довольно мягка, может, она позволит ему быстро умереть. Неделя еще не окончилась, но для упрощения расчетов Кетан посчитал, что одна группа совершает 7 убийств за 7 дней, это значит, одно в день. Аналогичные группы действуют в соседних районах и действуют примерно с такой же эффективностью. Если предположить, что количество инородцев в окрестностях колеблется около двух тысяч, то для того, чтобы полностью их истребить потребуется всего 500 дней. С другой стороны, инородцев может быть и больше и надо учесть что когда из популяция начнет уменьшаться, количество вооруженных стычек упадет, и скорость их выбирания уменьшится. Можно предположить, что скорость прореживания популяции инородцев должна со временем уравновеситься со скоростью их воспроизводства, что обеспечит равновесие в системе.

За размышлениями и маршированием, время прошло незаметно. Прибыв на место, Кетан выслушал внимательно Надирда и посмотрел на Малииру, отдавая лидерство в группе ей. Представитель более властного пола и гораздо более оснащенная интеллектуально, псионка приняла это как должное. Она дала команду выдвигаться обратно и запоминать дорогу, чтобы потом Кетан смог четко рассказать как найти логово бандитов.
— Иди сразу доложись Эльшабет, я сама поговорю с Амалетом, — приказала Малиира через несколько минут обратного пути. Она легко ускорилась, оставив Кетана громыхать в поисках Эльшабет, а сама растворилась в темноте Андердарка.

— Госпожа, разрешите доложить, — Кетан нашел Эльшабет в одной из пыточных. — Боец Кетан с докладом прибыл. Прошу возможности говорить без посторонных ушей, — воин глазами указал на растянутое на дыбе тело.

— Мы наши их логово на окраине Финдара. Надирд остался понаблюдать за ними, просил прислать ему замену. Он предполагает, что через татуировки в виде глаза может вестись наблюдение. Малиира у Амалета сейчас, — Кетан кратко изложил основное и замолчал, готовый дать разъяснения по любому из пунктов если потребуется.

- У меня есть еще одна теория, которая все объясняет, - начал первым Шпигель. - Это не эльфийка была, а плежур голем в форме эльфийки. Глиняный. От нещадной эксплуатации, а так же от употребления вина, голем пришел в негодность и начал разваливаться на кусочки. Пока повар трындел там с веселым селянином, голем ползла по дому из последних сил на голоса, оставляя грязные следы. Ну и окончательно развалилась. А Лин ее убрала, - и жрец замолчал, подавленный нарисованной им самим картиной. Потом провел ножом по тарелке, отделяя от яичницы вжарившийся в нее кусок бекона, и принялся его сосредоточено жевать.

Зиги постоял немного рядом с телом убитого эльфа, сняв шляпу и приложив ее к груди.
— Он хотел как лучше, — глухо произнес он в конце концов. Больше ничего хорошего об усопшем в голову не приходило после всей этой удручающей сцены. Хотя, пожалуй, эльф был не "усопший", а "преставившийся" или даже "окочурившийся". Или просто "убитый", так точнее всего.

Оставив эльфа рядом с кучей других усопших, преставившихся, невинно убиенных и окочурившихся, Зиги полез вслед за тем парнем, который пошел первым. Гору трупов он преодолел по своей импровизированной лестнице, морщась от брезгливости.

— Если я и Франческа поможем вам с книгой, вы поможете нам с исследованием шахты? — спросил Салент у Кида с Фарамом. — Я, пожалуй, все же не рискну читать такую книгу. Так что если идти туда, то чтобы помочь, а не ради самого гримуара. Я все же очень впечатлительный, вдруг меня начнет манить темная сторона? Многие барды перешли на темную сторону. Они играют жестокую музыку, носят черную кожу с шипами и вдохновляют на гнусности, не хотелось бы стать как они.

Салент посмотрел на компаньонов, оценивая что они имеют сказать по данному вопросу, но, раз он начал переговоры, то решил продолжать их в надежде что сир Рупперт не будет сильно возражать если соглашение о обоюдной коллаборации будет достигнуто.

— От Фарама — эскорт, а от Ульгрима — георазведка, - предположил он. - Вообще, я предлагал несколько иное. Я уважаю в соглашениях не букву, но дух. Поэтому предлагаю не формальный договор, а некоторый пакт о сотрудничестве. Мутуализме, не побоюсь этого слова. Если уж я пойду с вами, то это означает не только, что мой меч будет за вас при необходимости. Но и мои заклинания, моя инспирация, моё моджо в конце концов! - и бард, демонстрируя свое моджо, взял баррэ на первом ладу на воображаемой гитаре.

Бешеным колбком Гундо прокатился по палубе. Последние следы похмелья пропадали из его головы под воздействием литров гремучей эйфории от своей скорости и мощи. Застыл на секунду перед последним канатом, размышляя рубить или пусть лезут пираты хоть по одному, хоть всем скопом. Или можно подождать, пока канат как следует натянется и потом перерубить, чтобы они все попадали в воду. Поколебавшись, полурослик все же чиркнул мечиком по канату и тот, словно укусившая пчела, отвалился от борта каррака, оставив на память о себе впившееся жало абордажного крюка.

Шпигель перед Сюзи немного робел. Ему всегда казалось, что она может нахмуриться и сказать: "проваливай отсюда, пьянь, здесь тебе больше не наливают". Глупо, конечно, Шпигель вообще употреблял не так уж и часто и не так уж и много. Ну, разве что за компанию. Но вот было в образе этой девицы что-то такое. А уж если упрет руки в боки - тут уж прямо паника начинается.

- А я что, я ничего. Меня тут гражданин начальник привлек понятым и для содействия компетентным органам для проведения средственно-разыскных мероприятий. Ты, между прочим, подозреваемая. Ну-ка расскажи, что ты делала вчера вечером? - Шпигель набрался храбрости и решил немного подурачить Сюзи, пользуясь тем, что Джек был занят, делая то же самое по отношению к соседям торговца тканями, но на более высоком, профессиональном уровне.

Сделав, в качестве утренней рутины 150 отжиманий и 150 приседаний, свежий и отдохувший, боец Кетан к несению караульной службы прибыл. В голове его роились всякие интересные идеи после воскресного чтения, поэтому он, в ожидании остальных, пытался сдвинуть паутинку силой мысли. Паука уже не было и без хозйского присмотра паутина провисла и спуталась, болтаясь неаккуратным серым мешочком свалявшихся нитей. Кетан прикладывал церебальное усилие, представляя себе как висцеральный жар концентрируется в сгусток энергии, который раздувает его чакры и питает астральное тело. От умственных экзерсисов даже пот выступил на переносице.

Гундо попробовал пошевелить весло в уключине. Подлое бревно из тяжелых сортов древесины, лишь слегка отесанное, чтобы отдаленно напоминать весло, едва шевелилось в неуместно сухой уключине. А, зачем же ты не смазал, уключину маслом, подлый лодочник? Да уж, уплыть на этом утлом челне от акулы явно не получится.

Может, акула просто проплывет мимо? Будет, например, лакомиться вкусными гоблинскими головами? Может, в них даже мозги есть в некоторых. Гундо поднял весла в лодку и сел на дно, чтобы его было не видно снаружи. Наверное, для акулы интереса не представляет пустая лодка? Да и что акула может с крепкой лодкой сделать? Разинуть пасть на отрицательный угол и прокусить? У нее что, других дел нет. Наверное, просто проплывет мимо, если не догадается что в лодке кто-то есть.

Все силы полурослика сосредоточились на борьбе с тошнотой. Ежесекундно он мысленным самовнушением укреплял свой организм, чтобы удержать содержимое желудка в себе. Может, запах блевотины и не понравится акуле, но она может догадаться, что в лодке кто-то есть.

Шпигель не совсем понял что происходит и почему Джейн не пошла с ними, но, раз так сделали, значит, так нужно. Не выспрашивать же все при клиенте. Забавно, пожалуй, со стороны Шпигель выглядит телохранителем этих двух. Не так богато одет, в кольчужной рубахе, звенящей под теплым пончо, внимательный взгляд, большой нож на поясе. Пожалуй, проницательный наблюдатель даже мог бы предположить, что торговец зажал деньги на нормального телохранителя и задешево нанял бродягу с ножом. Неприятная мысль. Мысленно отправив гипотетическому наблюдателю луч диареи, Шпигель заправил под пончо свой жреческий диск, чтобы меньше выделяться и зашагал дальше, слегка замедляя шаг, чтобы не убегать вперед от своих спутников.

- Я с большим уважением отношусь к инквизиции и тому что она делает, - ответил Салент девушке. Потом как бы немного смутился, словно уважение к блюстителям постулатов как-то компрометировало образ сводолюбивого поэта-героя, который он к себе давно уже примерял. - Правда. Они молодцы и делают нужное и важное дело, - он возял в руки барабан, словно задумал что-то спеть, но вместо этого заговорил речитативом.

- Возможно, книгу действительно стоит сжечь. Правда.
- Но я понимаю также магов, которые считают,
- Что право имеют получить все знания, до которых
- Смогут дотянуться их изощренные мозги,
- И уж сами как нибудь потом решат что делать с ними.

- Да, так и живем. С двумя диаметрально
- Противоположными точками зрения на вещи,
- С симпатией ко всем сторонам конфликтов,
- Не примыкая никуда, или куда-нибудь, если
- Певице будет угодно. Мистер Оксюморон!

- Обожаю компромиссы, не люблю эскалации,
- Но не пытайтесь поймать меня на провокации.
- Не в моих принципах придерживаться принципов
- Но этот принцип, в приципе, тоже не суть...

Салент прочитал этот меланхолический рэп в прозе, аккомпанируя себе на барабане и замолчал, слушая как потрескивает костер.

— Рад знакомству, — Салент приподнял шляпу. — Вы могли слышать обо мне, одно время наш музыкальный коллектив "Дудочник Гил" был довольно популярен. Однако, группа распалась довольно быстро, так что, вероятней, все же, что вы незнакомы с нашим творчеством.

— Разрешите представить вам Франческу, — бард сделал скользящий шаг вбок, чтобы все могли увидеть девушку. — Наверняка вам доводилось путешествовать в компании красавиц северянок. Возможно, вы имели честь сопровождать в путешествии принцессу. Но, уверен, вам не доводилось бывать в компании красавиц северянок и одновременно принцесс, — Салент выдержал уместную в данном случае драматическую паузу и продолжил. — Впрочем, она путешествует инкогнито, без регалий, так что можно не падать ниц каждый раз когда она хмурится.

— Познакомьтесь также с моим фамильяром, Скребком, — бард продемонстрировал всем крыса, который уже вполне освоился на плече Салента, однако сам Салент еще не привык таскать довольно крупного грызуна на плече и, пользуясь возможностью, выпустил его прогуляться по пещере. — Он большой интеллектуал и обладает большим авторитетом в кругах, которых вращается. Он мне тоже рассказал о могущественной книге, спрятанной неподалеку, так что в поисках данного предмета я также заинтересован. Если вы, господин Троттер, столь же любите всевозможные гримуары, фолианты и инкунабулы как люблю их я, у меня с собой есть одна чрезвычайно любопытная магическая книга с наложенным охранным заклятьем. Я еще не рискнул туда заглянуть, можем попробовать сделать это вместе.

— Кроме того, к нам вскоре должны присоединиться Руперт, монах, рыцарь и вообще очень хороший человек, а так же Джаред, специалист по огневой поддержке, очень полезно иметь такого на случай если встретится что-то опасное. А опасностей здесь немало, на подходе к шахте мы встретили двух довольно опасных монстров: серого разрывателя и земляную акулу. Точнее, акулу мы еще не встретили, но следы говорят о том, что она явно здесь была и, возможно, все еще находится неподалеку. А вот с разрывателем мы столкнулись лицом к лицу, наши спутники задержались, чтобы разобраться с ним... это было три дня назад, я уже начинаю за них волноваться, мы должны были встретиться у входа в шахту.

— Ну вот, теперь вы все почти знаете о нас, надеюсь, вы также поделитесь информацией о том, что вы делаете в этом заброшенном месте и что вам о нем известно, — от долгой речи у Салента слегка пересохло в горле, и он достал фляжку, чтобы освежить свою речевую стамину.

Все кончено. Кетан почувствовал легкое головокружение от эйфории. Все годы обучения, изнурительной муштры и подчинения, весь этот пот и кровь и мозоли - всё это было не зря. Ну, почти всё. Дьявольская разработка неизвестного молотобойца так и не пригодилась. Никто даже не попытался стукнуть Кетана мечом, пронзить копьем или уязвить каким-то иным образом. Что ж, капля яда должна быть в бокале любого нектара, такова жизнь.

Кетан не стал присоединяться к Нату, который воодушевленно таскал и укладывал в штабеля жертв своего нового меча, а опустился на одно колено перед магом. У этих, обычно, бывают всякие интересные штуки, не очень ценные на вид, но дорогие на продажу. Книги заклинаний, свитки, зелья. Если повезет, то гримуары, филактерии и волшебные палочки. Впрочем, этот, кажется, был не особо могущественный. Может, конечно, это просто невыгодный ракурс с разрубленной грудной клеткой, а на самом деле он был амбициозен и переспективен в своей гильдии.

— Надо доставить их в штаб-квартиру стражи, там уж точно знают что это за перепонки, маски и татуировки, — предложил Кетан. — Нам нужны доказательства, уверен, эта жрица, когда очнется, захочет узнать всё. И будет не рада, если окажется, что все улики уничтожены, пусть даже ее спасителями.

Когда врагов становится мало, тактика уже работает. Поле боя уже меньше похоже на беспорядочное месиво, где каждый сам за себя и все может измениться каждую секунду. Кетан огляделся, прикидывая, что лучше сделать дальше. Орк, который пробежал к Эльшабет, кажется, был под контролем — на него насели трое. Незнакомая жрица умирала и тут уж ничего не поделаешь, зелья лечения Кетану не выдали — довольно глупо между прочим. Вкладывать сотни и тысячи золотых для того чтобы десятки лет обучать кадета премудростям ведения войны и потом потерять его в случайной стычке из-за того, что не выдали ему пару полезных зелий. Глупо. Из-за этого сейчас умирает жрица.

Быстро приняв решение, Кетан быстро осуществил передислокацию своего тренированного тела в гущу сражения, на ходу опуская меч для широкого диагонального маха. Если повезет, можно таким манером зацепить сразу обоих противников, открывая дорогу Нату до мага. Здоровяк лучше всех подходил для преследования противника. Вот только сможет ли взять его живым?

- Нууу, Ушур же шел за книгой в шахту, а не просто посмотреть что там, Скребок рассказывал, Скребок, скажи? - Салент повернулся у грызуну, пожидая подтверждения. Белье свое он проверять не стал и тактично воздержался от того чтобы спросить на месте ли белье Франчески. Он бы на месте гномов прельстился скорее на него, чем на свое пусть шелковое, но давно не стиранное исподнее.

- Это кукольник, как его называют в простонародье, именуемый так же обыкновенной чемерицей. Довольно опасный. Впрочем, думаю, что все обойдется. Советую помыть руки при первой же возможности, а так же думать о чем-то греховном, чтобы кровь и лимфа быстрее циркулировали в организме. Если не получается, могу попробовать внушить тебе греховные мысли при помощи магии, - бард как всегда оказался кладезем знаний и полезных советов.

- Скребок, мы по дороге сюда разделились с парой товарищей. Договаривались встретится здесь, но их пока не видно... ты бы не мог тут в округе побегать-поразнюхивать, может, узнаешь что. С грызунами местными познакомишься, может, они как раз ищут себе короля, ха-ха, - Салент выпустил крыса порезвиться, сам тоже принялся осматривать постройки вокруг, следы и остатки схватки недельной давности.

Хм, половинка ножниц. По размеру — почти нож для полурослика. Но довольно неудобный: тупой и без гарды: таким не пофехтуешь. Нет, конечно, можно им полоснуть наотмашь — останется царапина, можно метить в лицо и выбить глаз, но все это как-то... Зиги не прельщало драться в таком стиле. Но наличие даже такого несовершенного оружия — это лучше чем ничего. И... стоило только протянуть руку за плывущей по воздуху заточкой, как соседка по камере коршуном бросилась к прутьям и присвоила оружие себе. Надо же. Зиги почему-то был уверен, что клинок предназначался ему. Обидно, но что делать? Не драться же с ней за полоску металла, а разговаривать она, кажется, не любит. Но есть и плюс: в одной из других камер есть кто-то, кто ему помогает. У Зиги сразу прибавилось уверенности в хорошем исходе и даже плечи распрямились. Нет ничего лучше в трудных заварушках, чем надежный соратник. Плечом к плечу или спина к спине если прижмут. Осталось лишь подготовить вместе нападение на мучительницу. Если все сделать правильно и сообща, команда просто обречена на успех.

И еще интересно. Почему эта женщина, которая пытает, пользуется таким кустарным снаряжением как половинка ножниц? Наверное, это значит, что она обходится тем, что есть. У нет доступа к раскаленным щипцам, тискам для пальцев и прочим шпицрутенам. Значит... она не хозяйка здесь. Возможно, такая же узница, только из предыдущей партии заключенных и выбравшаяся, ставшая в процессе более сумасшедшей. Она уязвима! Если действовать сообща, ее будет несложно одолеть!

Но... может... надо иначе? Враг ли эта женщина? Да, она кажется неприятной. И да, она жестоко пытает какого-то беднягу. Но ситуация странная, у нее могут быть свои резоны. Или просто сводящая с ума реальность добралась до нее. Это странное место уже начало влиять на своих узников, быстро избавляя их от уз морали и этики. Долго ли может прожить доброта, не подкрепленная хорошими воспоминаниями? Верность, сострадание, честь — это все так трудно. А если даже не вспомнить ради кого и ради чего стараешься? Вдвойне трудней! Вот с чем надо бороться, а не с этой сумасшедшей! Тот вариант, что с товарищами по несчастью Зиги просто не повезло и они были беспринципными оппортунистами всегда, полурослик отмел, как слишком маловероятный. Ну, кроме этой дамочки в его камере. От нее можно ждать подвоха.

— Эй, леди! Да, та, которая с ножницами, — Зиги обратился к мучительнице, привлекая ее внимание. Пожалуй, "леди" это было не совсем подходящее обращение, но немного лести никогда не повредит. Полурослик говорил пылко, но не слишком громко, чтобы другие тюремщики, которые могли быть неподалеку, не услышали лишнего. Шляпу с пером он сдвинул чуть назад, чтобы смотреть собеседнице в глаза и изо всех сил старался казаться выглядеть уверенным в себе. — Я хочу от лица своих товарищей предложить вам сделку, если позволите. Мы в отчаянном положении и нам нечего терять. Эти слабые решетки не удержат нас надолго. Помогите нам! А мы вас не тронем, оставим развлекаться со своим, эээ, другом, — и Зиги выразительно посмотрел на связку ключей, висящую у женщины на поясе.

Только минуту назад предательское тело бессильно стелилось по песку и теплая кровь лилась туда же. Вот только... это было точно не минуту назад. Зиги согнул затекшую руку в локте и посмотрел на нее. Он все еще был самим собой — первая хорошая новость на сегодня. Полурослик открыл глаза и попробовал сесть. Получилось. Даже голова не закружилась. Значит, силы вернулись к нему и он готов у тому, что еще на него бросит злодейка судьба. Вторая хорошая новость. И воспоминания о последней схватке остались — значит, он все сделал правильно. Не дрогнул, не побежал и его решимость устыдила его более крупных товарищей по несчастью. Они вернулись и победили монстра, какое иное может быть объяснение тому, что он тут сидит с этой женщиной.

Взгляд сфокусировался на сокамернице — она же была там. Верно? Или там была другая? Поморщившись, Зиги посмотрел на пытку, происходившую снаружи. Это такая подлость — пытать какого-то беднягу, чтобы сломить дух пленников. Интересно, надолго ли его хватит? Кажется, это уже продолжается довольно давно...

— Вы сразились с монстром? — прочистив засохшее горло, Зиги смог заговорить хриплым каркающим голосом. — Вы победили его? Я ничего не помню что было до этого... и после. Что произошло?

— Ох. Кто я? Как я здесь очутился? И где это здесь? — вялый полурослик стоял, покачиваясь, на желтом песке, тревожно хмуря лоб.

— Не помню ничего. Так бывает по утрам, особенно если поддать горького эля вечером. Обычное дело. Надо просто вспомнить хоть что-то и одна мысль вытянет с собой остальные. Так. Я — Зиги Робинсон, великий ... — мысль о величии ощущалась правильной, однако, процесс безнадежно забуксовал; обретение имени ворох воспоминаний за собой не вытянуло. Похмельно-мутный взгляд полурослика блуждал и задержался на полотнище вощеного тусклого неба, словно ожидая найти там подсказки, но небо оказалось неожиданно неприятным и он опустил взгляд на гораздо менее беспокоящий песок. Грязный песок почти успокаивал своей обыкновенностью и нормальностью. Надо почаще смотреть на песок.

— Вот только пять минут назад я ... что-то делал? — попробовал он снова выманить из пучины забытья обоз мыслей, начав с другого направления, но память не отзывалась, вызывая смутное чувство утраты и неправильности. Во рту появился медный привкус страха, словно приговор. Воспоминания не придут. Эта беспощадная мысль удручала. Зиги затравленно огляделся на себе подобных, вглядываясь в лица. На всех ли отразилась печать тревоги или кто-то избежал амнезии?

Оставив до более подходящего момента изнурительные попытки вспомнить что-то, Зиги огляделся, отважно вперив взгляд в туман, откуда исходило ощущение угрозы. Он кожей ощущал, что приближается нечто гнусное и омерзительное. Надо собраться и дать ему отпор.

— К оружию! — решительно воскликнул полурослик, а рука уже сама потянулась за рапирой.

— В ходе следственных мероприятий было выявлено, что неизвестный погиб в результате колотой раны в области шеи, после чего получил множественные ранения в области лица тупым предметом. Посмертно. Предположительно, в качестве тупого предмета выступает найденный на месте преступления ящик, орудие убийства найти не удалось. Свидетелей убийства обнаружить не удалось. Осмотр тела выявил наличие отсутствия ярлыков на броне и верхней одежде, предположительно, в результате умышленных действий жертвы. Однако на исподнем пострадавшего была обнаружена символика дома Рилин. Это и высокое качество одежды убитого позволяет предположить его связь с домом Рилин, возможно, с целью преступного сговора. Ввиду нехватки времени не был произведен токсикологический и арканный анализ тела и места преступления. Констатирую возможность преследования убийцы по следу при помощи обоняния, пока он свежий, — Кетан вспомнил, что некоторые кадеты и инструкторы его выпуска брали след не хуже багбиров, так что можно было обойтись без ящеров.

Потрясающе! Второй жмурик за последний час! По количеству смертей этот день обещал быть рекордным за последние... даже не за последние, а абсолютным рекордсменом вообще, за всю вековую историю Кетана. Вот она взрослая жизнь, к которой его так долго готовила альма-матер, вот она — суровая действительность, о которую разбиваются не закаленные сердца. К такому действительно сложно быть готовым: Кетан, слегка шокированный зубодробительным зрелищем, машинально потрогал себя за подбородок, словно проверяя, что его нижняя челюсть еще на месте.

Оправившись от шока Кетан быстро оглядел крыши, чтобы убедиться что там не маячит и принялся охлопывать карманы убитого, снимать сапоги, чтобы проверить не спрятано ли что-то там за голенищем и снимать броню, чтобы посмотреть, нет ли там какого-то клейма от известной мастерской или еще чего-нибудь интересного. Чтобы не возиться с застежками, воин просто разрезал их мечом: следовало поторопиться, чтобы не пришлось объяснять что они здесь делают. Хотя, пожалуй, они как раз имеют право тут находиться: услышали крик, прибежали, проводят следственные мероприятия. Кетан немного успокоился и начал искать более методично: осмотрел пальцы рук, может, там остался след от содранного кольца; осмотрел ладони, чтобы определить есть ли мозоль от рапиры. Потом, после секундного раздумья, осмотрел зубы на оставшейся верхней челюсти.

Зачем творить такое ужасное членовредительство? Может, жертва сто-то спрятала во рту? Или этот метод не дает жрецам пообщаться с убиенным? Или... остальные догадки выглядели совсем уж нелепо.

Кетан вытер клинок о рубаху несчастного, тщательно проверил, что ничего не попало на плащ и сапоги и освободил тело от мелочи. Грабеж в пустынном переулке — что может быть естественней? Город забрал его и вряд ли его кто-то оплачет. Кем он был? Кем мог бы стать? Никем. А стал ничем. Разница, в сущности, незначительная. Воин, на мгновение задумался о бренности жизни, но привычно поймал себя на непродуктивных мыслях и волевым усилием остановил внутренний диалог.

— У меня есть маленький арбалет, но не думаю, что я буду эффективен в роли стрелка, — признался Кетан. — Я им успешно поражал мишень на стрельбище на расстоянии 30 футов, но даже в солому болты втыкаются всего на полдюйма. Он в магазине ничего не приобрел и, пока Надирд опустошал прилавки, воспользовался моментом, чтобы как следует прислушаться к своим ощущениям. Сегодня он стал убийцей, в первый раз лишил жизни дроу. В мироощущении ничего не изменилось. Так что делает Кетана убийцей? Факт совершения действия или он был убийцей всегда и просто это его свойство проявилось в реальности? Ясных ответов, как всегда не было, хотя Кетану больше нравилось второе объяснение.

Схватка произошла тут. Кетан осмотрелся, пытаясь понять, почему именно здесь, но грязный переулок ничем не выделялся из прочих. Такой же запах нечистот в протухшем неподвижном воздухе, такой же бессмысленный и тусклый свет и такая же аура безысходности во всем. Пока Надирд пытался в разбросанном тут и там мелком мусоре найти улики, воин решил заглянуть в забегаловку "Мой слепой близнец", фасад которой как раз выходил на место событий. Конечно же, когда началась заварушка, все посетители тут же прервали процесс питания чтобы посмотреть на драку. И уж наверняка обсуждали между собой происходящее, смакуя детали, может, даже делая ставки. Народу было много, как и сейчас, трудовой люд почему-то весь обедает одновременно, в отличие от более благородных дроу. Если не получится ничего выяснить здесь, неподалеку была еще одна производственная столовая с вовсе загадочным названием "Дебют литературного невольника", можно попытать счастья там.

— Так-так-так, — Кетан громко и неспешно пролязгал к стойке в конце помещения, распахнув пвивафи, чтобы был виден символ дома на нагруднике. До этого момента, воин предпочел прятать доспех, чтобы привлекать поменьше внимания и чтобы не столкнуться с патрулем. — И что тут у нас? Вино разбавляем, да? — конечно же вино было разбавленным, как говорят кабатчики, не разбавишь — не проживешь. Но для того, чтобы придраться, этот факт годился не хуже чем любой. Обозначив свою принадлежность к правящему дому и свое недовольство, Кетан брезгливо оглядел человека за стойкой. — Кто тут у вас за старшего? Перетереть надо.

- Ох, а ты коварна, - решил польстить бард северянке, которая, кажется, примерила образ роковой обольстительницы. - Знаешь, многие красотки считают, что они могут воспользоваться слабостью до женской красоты, которая наблюдается у молодых одиноких романтиков. Он приблизился к Франческе очень близко, так, чтобы ощутить свежий и дурманящий запах ее волос и продолжил, глухим голосом:
- Но ты знай, я не боюсь ничего. Используй меня! Используй меня полностью! - бард застыл в наряженной позе, ожидая знака, готовый либо задушить Франческу в объятьях, либо отступить и занять обычную дистанцию.

Кетан появился через четыре часа беспощадного шоппинга, так ничего и не купив. И немудрено — на имеющуюся у него сумму даже кинжал приличный было не купить, не то что броню или меч. Он так же "щеголял" в своей нелепо угловатом нагруднике, где железная плита спереди была прикручена винтами к стальной плите, защищающей спину. Чтобы между двух плит влазило еще и тело, плиты были изогнуты энергичными ударами кузнечного молота, что придало им "эргономичную" форму. Эргономичную! Кетан накануне внимательно осмотрел свой доспех внутри в надежде найти клеймо ремесленника, сотворившего этот ужас. Однако, трусливый молотобец, предчувствуя фурор, который произведет его вклад в оборону клана, воздержался от искушения продвинуть свою популярность среди воинов Нилгет и стыдливо ограничился гравировкой "Доспех средний повышенной эргономичности. Тираж 10 экземпляров." Еще и поиздевался, гадина. Радовало только, что Кетан не один такой и где-то еще девять страдальцев натирают мозоли в "доспехе повышенной эргономичности". После трех часов осмотра действительно хорошей брони, проблемы с амуницией раздражали сильнее обычного.

Кетан сразу подошел с докладом к Эльшабет.
— За контроль над районом сейчас идет борьба нескольких теневых группировок. Пока побеждает "Пламя дракона", однако, конфликт с группировкой илитидов его несколько ослабил в последнее время. Наиболее прибыльные отрасли в этом районе — торговля наркотиками, рабами и "черным" товаром, — Кетан по-военному кратко выложил, полученные сведения и замер с опущенным взглядом, ожидая команды.

— Эй, да ты не просто охотница. Ты охотница до мужских сердец, м? — бард разухабисто подмигнул напропалую кокетничающей северянке. Он вспомнил как в своих странствиях забрел в какой-то захолустный городишко и, поиздержавшись, давал представление, аккомпанируя паре местных остепенившихся менестрелей на барабане. Ему удалось произвести такое впечатление на публику, что на следующий день собралась аудитория на его импровизированное шатокуа о галантности и женщинах вообще. Так что, Салент мог по праву назвать себя экспертом в отношении полов и следующий финт в набирающей обороты пикировке сделал довольно рискованный, предположив, что раз уж Франческа так любит оставлять последнее слово за собой, вряд ли она обидится на скользкий вопрос и прервет партию.

— Кувалды у меня нет, я же не любитель их полизывать или как-то иначе использовать... — Салент сделал паузу, чтобы перевести дыхание и сделать логическую паузу. — Слушай, раз уж мы тут так общаемся, может, поможешь ответить на вопрос, который меня давно интересует. У вас там на севере встречаются женщины с безволосой грудью? А то, говорят, там так холодно, что они там просто не выживают.

Пару минут прошагав молча, косясь в сторону, где в последний раз были видны следы борьбы с чудищем, Салент все же не выдержал и заговорил.
— Слышал я про это чудовище. Серым разрывателем именуется. Очень опасное существо, зело сильное и выносливое. Часами может преследовать добычу. Так что мы, скорее всего, наш дружный кворум нескоро еще воссоединится в полном составе. Ах, услышим ли еще благочестивое нудение Руперта? Но на самом деле не все так трагично, я думаю, ребята справятся. Надо было тебя послать, конечно. Разрыватели эти — они вроде единорогов, неистовы и беспощадны, но как встретят целомудренную деву, чистую помыслами, так сразу другое дело. Начинают верно служить ей и все такое, — Салент взглянул испытывающе на Франческу. — Может, этот разрыватель как раз зачуял деву и шел проверить чистоту помыслов? Или как у тебя с целомудрием, вообще?

Доктрина бездействия гласит "Действовать было бы ошибкой". Согласно изучаемой нами теории, эффективность любого действия прямо пропорциональна достигнутому результату и обратно пропорциональна затраченным усилиям. В метрической системе Горациуса можно ввести показатель результативности, равный отношению результата к усилиям и легко увидеть, что в случае нулевого результата данная пропорция стремится к минус бесконечности. Таким образом, несложно понять (в этом месте на достке появлялась затейливая вязь многоэтажных выкладок, иллюстрирующая что именно надо понять), что следует избегать любого действия, которое не приведет к достижению значимой выгоды или вероятности получения значимой выгоды.
Перед мысленным образом Кетана предстал образ инструктора-преподавателя Тензорила, рисующего жирный символ минус бесконечности на доске. К вящей славе Тензорила, над идеями которого частенько посмеивались молодые дроу, на практике его доктрина сработала как нельзя лучше. Любые попытки что-то сказать и сделать оказались посрамлены, а Кетан, который не произвел ни одного лишнего движения, сохранил не только силы, но и приобрел заряд хорошего настроения на весь день. При одной только мысли о том как именно жрицы будут объяснять прикладной смысл доктрины будущим адептам недеяния, приходилось сдерживать улыбку.

С уменьшением количества участников, напряжение, разлитой в воздухе спало и Кетан, лязгнув доспехом, поднялся. Кажется, подходящий момент представиться и теперь уже бездействовать было бы ошибкой. Он зашагал к маленькой жрице, которая в ближайший месяц и, вероятно, гораздо дольше, будет вершить его судьбу. Подойдя к Эльшабет, он поклонился.
— Кетан к твоим услугам, госпожа, — выпрямившись, он встал в стойке "вольно", ожидая вопросов или распоряжений.

Как всегда, царил кромешный мрак ночи. Кетан шел, раздвигая темноту, навстречу своей судьбе, тяжело ронял шаги, отмеряя оставшееся время своей жизни. Этот город погряз в роскоши и одновременно похож на трущобы. Каждые сто футов - изношенный фонарь, засиженный пауками, светится, словно тусклые глаза нищего. На стенах шевелятся тени рабов, стыдливо прячущихся по боковым отноркам. То и дело раздавался запах жженой травы — как винное похмелье после длинной ночи в таверне. Зал общего сбора неумолимо приближался, он манил Кетана, словно дешевая выпивка, влекущая низшего дроу после длинной ночной смены разнорабочего.

А вот и зал для собраний — арена страстей на сегодняшнее утро. И кладбище тщетных надежд на оставшееся время дня. Помешкав у входа, воин поискал взглядом свою жрицу и понял, что входить еще слишком рано, ибо начальство изволит задерживаться. Ищущий взгяд выхватил Эрайю, Линир, даже Митеран здесь — почти весь кворум бомонда собрался, кажется, ждут только Эльшабет. Вот сутулый Шак Сен, герой вчерашней арены, вот Ксариус нервно ломает пальцы у входа, а поодаль маячит какой-то ловелас с неестественно широкой улыбкой. Но своих никого нет. Кетан выстрелил взглядом еще один раз через дверной проем в гущу толпы и отступил в тень. Ждать. Так даже лучше. Можно просто стоять здесь одному, не надо хотя бы выносить всю эту фальшь бесконечной игры тщетных амбиций. Хотелось курить и убить кого-нибудь в поединке, но Кетан всего лишь ждал, успокаивая утренний ангст.

Прошла минута (восемь? десять?) и показалась Эльшабет. Кажется, не в духе, но Кетан не настолько доверял своим навыкам чтения лиц, что означает эта легкая гримаска? Слегка устала? Или в бешенстве? Лучше не проверять, не сегодня, пусть кто-то другой рискнет если осмелится. Где-то здесь должен быть Надирд: Кетан внимательно посмотрел в тень и действительно — Надирд оказался в нужное время в нужном месте, как и всегда. Воин убрал остатки эмоций с лица, пошевелил плечами, избавляясь от напряжения в трапецевидной мышце и зашел в собрание вслед за своими. Самцово пролязгал и разместился рядом с Надирдом. Наверняка тот выбрал самое подходящее и подобающее место.

- Все видят в абсолютной тьме, - Кетан с недоумением посмотрел на Надирда, пытаясь понять что он имеет в виду. - Мы же ДРОУ, а не эльфы какие-нибудь. И что такое "абсолютная тьма"? Может ли быть что-то абсолютное в нашем мире, где все столь относительно? Ох уж эта реальность - чем больше я размышляю о ней, тем больше я понимаю, что абсолютна лишь тьма моего невежества, а все прочее может быть превзойдено. Но даже мое невежество может быть сравнено с чьим-то другим невежеством и поэтому совршенным эталоном абсолюта являть не может, - Кетан философски развел руками.

- Если же ты под "абсолютной темнотой" понимаешь магически созданную тьму, то ты, мой друг, неправ, считая ее абсолютной, - Кетан подошел к светильнику на стене и продолжил, - попробуй, например, сотворить тьму вокруг меня. Заранее предупреждаю тебя о тщетности такой попытки. Этот источник света надежно защищает меня от магической темноты, хотя, будь ты более опытным колдуном, возможно, твоя попытка увенчалась бы успехом.

- Обычно темные эльфы не проходят особое обучение сражению в темноте, потому что хорошо ориентируются в естественной темноте, такой как в пещерах, а темноте магической они могут противопоставить свои естественные способности, к тому же, даже если тьма наложена опытным колдуном и не может быть развеяна, она доставляет не слишком значительное препятствие - согласно статистике, средний боец промахивается в таких условиях лишь один раз из пяти... - Кетан говорил чуть иначе, с нудновато-менторским тембром, словно вспоминая какую-то лекцию.

- И да, я могу творить темноту и свет, как и большинство выпускников академии, - наконец, спохватившись, Кетан перестал рефлексировать и ответил на вопрос, - И нет, никакой особой техники битвы в темноте я не знаю, но и необходимости в такой технике не вижу.

Кетан молча сидел, созерцая как решалась его судьба. Даже, может, давно уже решилась, а сейчас просто он об этом узнает. Может, все уже кругом уже знают, чем Кетан будет заниматься, а он сам узнает об этом только сейчас, один из последних. Такова уж мужская незавидная доля в этом подземном мире: ты можешь останавливать коней, отважно забегать в горящий зиккурат, но судьба твоя будет вершиться самками, некуда от такого расклада не денешься. Такая жизнь. А Кетан еще даже пока не имел возможности себя проявить, поэтому и вовсе уважения не достоин. Надо с этим что-то делать, показать всем. Чтобы знали, что есть такой Кетан, который кое что может.

Тем временем стало понятно, что управлять его судьбой будет бойкая малышка по имени Эльшабет, которая тоже из недавнего выпуска. Интересно, она тоже отчаянно нуждается в репутации или у самок все иначе? Пожалуй, все же иначе, их уважают за то, кто они есть, а не за то, что они сделали. Любая жрица будет пользоваться почетом и уважением, даже если не успела достичь стяжать и заработать. Хотя, наверное, все же у них там свои сложности, непонятные простым смертным.

Воин неожиданно вынырнул из своих мыслей и моргнул, когда вдруг начали стремительно разворачиваться события. Митеран покинул трибуну, самки собрались вместе и начали замышлять всякое, Надирд внезапно спрятал свой инструмент и передислоцировался, сев рядом, по пути яростно жестикулируя. Кетан насторожился и попытался вспомнить все, что такое важное Митеран сказал напоследок.

Пострадавшие в процессе решения, если таковые вдруг случатся, будут излечены домашними лекарями в кратчайшие сроки, чтобы завтра уже могли приступить к работе.

Ага. Кажется, они решили стравить их, как пауков в банке, посмотреть кто из новичков чего стоит. Несправедливо: остальные жрицы уже знают свои отряды, а Эльшабет ничего толком не знает о своих бойцах. Захочет ли рисковать, выставлять против конкурентов? Так, кто тут у нас еще есть? Надирд и Нат. Ага, теперь понятно, почему Надирд решил передислоцироваться. Значит, вот они трое. Выглядят ребята, неплохо, может, Эльшабет и стоит рискнуть, получив район для патрулирования получше. Надо послать ей сигнал, что все нормально, бойцы готовы. Кетан расправил плечи и растопырил локти, излучая своим обликом опасность и уверенность в себе. Если жрица посмотрит в его сторону, то сразу поймет, что этот самец не из робкого десятка и готов сразиться с кем угодно.

В коридоре раздались звуки, оповещавшие о приближении нового участника собрания. Постепенно звуки переросли в тяжелую поступь и вскоре в дверном проеме показалась широкая фигура воина. Сразу было понятно, что этот самец не станет подкрадываться или ловчить: его сапоги на толстой подошве, подбитой железом больше годились чтобы дать богатырского пинка в драке, чем для бесшумной походки; его нагрудник был выполнен из цельного железного листа и был не очень ладно подогнан под своего обладателя, поэтому при ходьбе раздавался непредусмотренный конструкцией металлический лязг, да и меч в ножнах, кажется, позвякивал.

Помешкав несколько секунд у входа, чтобы оглянуть взглядом всех, кто уже собрался, Кетан сделал небольшой поклон в сторону самок и пролязгал в последний ряд, где занял второй стул с краю, поближе к выходу. Так он будет к себе привлекать поменьше внимания и не окажется самым крайним (что тоже может привлечь внимание). Воин чувствовал себя неуютно на больших собраниях, поэтому старался держаться поскромней. Разместившись, Кетан застыл, чтобы не издавать шум, который мог помешать окружающим общаться.

— Моя твоя не понимайт, — соврал Дауд. На самом деле он был уверен, что знает чего хотят коты. В дозор всегда посылают самых тупых и лишенных воображение бойцов и они всегда спрашивают одно и то же. Это закон природы и вряд ли коты были исключением. Конечно же они хотят чтобы Дауд стоял и сказал кто идет. Корсар остановился и на всякий случай поднял руки, демонстрируя что в них нет оружия.

— Их бин больная голова, — попытался объяснить Дауд. — Очень сильно много пить, обезводить организм, курить трын трава, подвергаться нехороший излишества. Нужен млеко, яйки, похмеляйтунг, — Дауд выразительно захрипел горлом, хрипло переводя дыхание и изображая немочь. — Очень нужен.

— Да какая к Йаррашу скрытность? — не понял Дауд. — Ева звенит как плежур голем пирсингом, Миипо пыхтит под тяжестью Кайоры, а я в белых штанах. Хотя, может, если бы я был весь в белом, то как раз было бы незаметно на снегу? Хм.
Но долгие размышления удручали корсара, а тут еще и больная голова... он поморщился и шагнул на открытую местность.
— Попросимся переночевать у них, чай, не звери какие, пустят наверное, а там видно будет, — изложил он свой план и зашагал к пихтам. Решение следовать этому плану или остаться и пытаться проникнуть в монастырь как-то иначе он оставил своим спутникам. Пусть каждый сам решает.

Потемнело у Дауда в глазах. Что это? У Кайоры в глазах темнеет, теперь и до Дауда немочь добралась. Уж не бодяжит ли бабуся денатурат? Но нет, это просто бандана сползла на глаза. Так, кажется, хватит уже пить, а то можно отхватить от котов вместо похмельного зелья чего-то совсем менее ценного.
— Пошли уже, — буркнул корсар, поправляя головной убор. — Клубочек, фас.

— А ну, мелкие и хилые, расступись, — Дауд расправил плечи и слегка растопырил руки в локтях, изображая могучую стать, подошел к косе, прикинул как лучше ухватиться за артефакт от зайца. Хват, конечно, широковат, но Дауд охватывал и не такое. Ажар, хоть и городской житель, почти сразу понял как надо пользоваться девайсом, то ли на картинках видел, то ли природная смекалка подсказала, но он сообразил что надо упереть острый конец косы вниз в землю, придавить сверху, чтобы вошла поглубже и тащить. Видимо, при помощи какого-то большого животного типа быка или зайца, но раз таких не осталось, то можно и самому. Вот как раз за сошки можно ухватиться и тащить.

— Хааа, — на выдохе острие косы вошло в сырую землю, пронзив стылый грунт. Дауд плюнул на руки, слегка раскорячился и принялся тащить косу на делянку. — Давайте, я буду косить, а вы отделяйте корневища от плевел, — пропыхтел он напряженно.

— Фаталити! — прокомментировал Дауд и выбросил извлеченный из зайца орган на землю. — Кажись, это был моск, без него, я слышал, животные глупеют, как раз вот примерно так.

Тем временем, светильник гнева Дауда потух и глаза перестали гореть яростным огнем, он принялся приводить себя в порядок после боя. Вытирать кровь, менять пояс на неразряженный, расправлять складки на помятой кольчужке... оправившись, он решил снова подкатить к неприступной Еве.

— Эй, красотка, я видел у тебя есть волшебная палочка? Дашь посмотреть? А я тебе свою покажу, — и он похабно подмигнул жрице.

— Ну все, падла, конец твой пришел, — ухмыльнулся Дауд, которого вдруг отпустило это. Язык не поворачивался назвать это зайцем... Он размашисто махнул саблей, потом по-хилерски сноровисто сунул руку в бочину зверю и вытащил какой-то пульсирующий орган.

— Мы из гринписа, — Дауд выступил вперед, заслоняя менее опытных переговорщиков своим непробиваемым апломбом и затмевая их нескладные речи своей ослепительной улыбкой. — Ультраправое крыло, слышали? Нет? Ну неважно. Я оперуполномоченный из группы быстрого реагирования Дауд Сливский и со мной дружина народного ополчения. У нас есть неподтвержденная оперативная информация о том, что некоторые так называемые зайцы, именуемые далее зайцы, как раз на этой поляне совершали неправомочные действия, нарушающие гринписовскую конвенцию. Обвинения, сами понимаете, серьезные, поэтому мы не могли не отреагировать. Прошу содействия в задержании зайцев и транспортировании их в места не столь отдаленные для выяснения обстоятельств. Могу ли я рассчитывать на ваше сотрудничество?

— Мы котов ищем, — Дауд шагнул вперед и сделал небольшой реверанс. — Муромских. По срочному важному делу. Мы конечно, устали с дороги, замерзли изрядно и вообще не прочь выпить-отдохнуть, но согласны ради ваших милых глаз пропустить ту часть, где накормить-напоить и сразу перейти к тому месту, где вы делитесь информацией. Ферштейн? — последнее слово Дауд ввергул на драконике, чтобы продемонстрировать, что он тоже не лаптем щи хлебает.

— Эй, братиша отвали, я первый на нее глаз положил, — предложил Дауд двухголовому быдлу. Быдло принимает разные формы, но тут сомнений не было. Резко подвалил, подрезал, не поздоровался, лезет к чужой бабце. Однозначно быдло. А быдло надо учить, можно даже с нанесением тяжких телесных.
Глаза полуифрита полудракона Дауда полыхнули красным, он достал саблю и начал учить наглеца.

— Смелый ли я? Да я вообще такой пипец смелый, даже сам удивляюсь. Я иногда бреюсь, не глядя в зеркало. С похмелья. Я выхожу поссать даже если на улице ветрено. Я всегда вызываю шеф-повара чтобы еда была говно, даже в ресторане Скорсези. И уж для того, чтобы ущипнуть красотку смелости вовсе не нужно! — последнюю фразу Дауд произнес совсем приблизившись к жрице Тиамат, словно испытывая ее решимость идти, не оборачиваясь.

Фраза повисла в воздухе и, когда уже казалось, что Дауд уже никого не ущипнет, он ущипнул. Смачно и со знанием дела, за самую ягодицу. Кайору! Пользуясь замешательством и тем, что высокомерная жрица не обернулась даже на тонкий взвизг, ее он тоже ущипнул. Победно улыбнулся и приготовился встретить последствия, какие бы они ни были.

Ха!

Дауд одобрительно запыхтел, разглядывая все эти стройные ноги, оформленные юбкой, аппетитные очертания и плавные колыхания. Правда, при каждом шаге Евы что-то металлически лязгало, но это лишь придавало образу пикантности.
— А ты ничего, выглядишь не хуже чем иные доминаторши из элитного дома утех, — сделал он комплемент жрице. — Что это там у тебя под платьем звенит, неужели поясок невинности?

Арена. Арена никогда не меняется. Порой, она маскируется и кажется, что это что-то иное, но здесь сомнений нет — мы все переродились чтобы красиво сдохнуть на потеху невидимым наблюдателям. Или некрасиво, кому как повезет. Прихоть судьбы, непостижимая ирония высших сил, причудливая поза вселенского карнавала смертей, высвеченная вспышкой молнии. Пешки в пальцах могущественных игроков, статисты в кровавой драме, лемминги в последнем героическом прыжке — вот мы кто.

Джура сник, убитый откровениями круглого механизма, сел в угол и сосредоточился на своих внутренних переживаниях.

Мужик в огромном плаще сидел на корточках, затравленно озираясь. В руках он сжимал длинную гизарму, которая слегка шевелилась, нацеливаясь на говорящих.
Вопросы. Тысячи их! Пока меньше, но это только начало. Кажется, все в равных условиях — никто не понимает что происходит и надеются извлечь истину через общение. Кажется, они не слишком сообразительны... впрочем любопытно. Этот фокус с пониманием языков — это что-то особенное. Может телепатия? Джура громко подумал "Вы все идиоты!", на всякий случай начав отступать в сторону выхода.

Гудвин тем временем задумал показать Золтану, что кое у кого тут есть капля класса в отличие от хексторитов. А что может быть класснее, чем огромный парус, который обрушивается на мечущихся торговцев и матросов, погребая всех под своими складками? Пожалуй, немало вещей технически все же класснее чем это, но в данный момент они, пожалуй, не столь уместны. Поэтому Гудвин вздетел повыше, прикинул на каком канате тут всё держится и принялся ловко его перепиливать своим маленьким ножиком. Заметив, что дело продвигается туго, гном сложил пальцы козой и перешиб канат волшебной стрелой. А заодно еще парочку других, которые держали парус в другом месте.

Гудвин нахмрился, видя как призванные рожком бойцы бездействуют.
— Бейте сильнее, бейте вне очереди! — принялся он подбадривать их и неторопливые суровые дядьки послушно замахали топорами. Загудел воздух и застонал метал, принимая на себя другой метал. Сам же гном занялся спасением других бойцов, которые как-то не сдюжили супротив стойких оловянных солдатиков. По закону "survival of the fittest" они должны были бы тут же погибнуть, но, к их счастью, вмешался другой закон "gnome saves the day" и вместо того, чтобы отправиться в загробный мир, все отправились на стол к Золтану.

— Фроста мы вряд ли дождемся, — хмыкнул Шамбур. — Попал он под горячую руку, вряд ли он теперь может ходить или говорить. Разве что при помощи серьезного жреца. И я не про лечение толкую, — дварф многозначительно помолчал, выруливая на дорогу. Скрипел тарантас, мерно стучали копыта, выбивая из земли пыль, а паладин задумался. Личина боевого ящера сползла с него, возвращая его в привычную, приятную Морадину форму дварфа.

— Тебя как звать-то? — спросил он своего невольного попутчика. — Руки-то опусти, думаю, мы с тобой по-нормальному договоримся. Удерживать я тебя не стану, можешь возвращаться к остальным своим друзьям. Их, вроде как, двое осталось. Как вернетесь в город, поищите там Алису фон Кроненбург, может статься, у нее найдется для вас работа прибыльная. Скажете, что от Шамбура. Может, друзей своих позовете, чтобы вас побольше было, работы у нее много... — Шамбур замолчал, чувствуя, как ноют старые раны на совести. Правильно ли он поступает? Наверняка, Алиса использует этих ребят на самом опасном участке как пушечное мясо... полягут же. Но ведь всё по-честному, верно? Если они всё же выживут, то их ждет награда, повышение статуса, новые знакомства и прочие приятные вещи. А риск — стандартны атрибут сделки, таков уж бандитский удел. Получается, что всё идет своим чередом и Шамбур помогает этим ребятам найти работу, а представителю магократии помогает найти наемников в критический момент... почему же ноет совесть?

— Мы же правильно едем? — спросил Шамбур у Софии некоторое время спустя, — далеко еще до замка твоего? Кто там за старшего сейчас?

А есть ли выбор кого спасти? Ведь обычно бывает как в той книге, где у Ульрика Штормгардского была поговорка "Делай то что должно и будь что будет". Приходится делать что-то неприятное или жестокое, а потом долго и мучительно собирать последствия. Или малодушно оставить последствия позади, а самому идти вперед, открыв или закрыв забрало. С положением забрала выбора тоже, как правило, нет. Всё зависит от обстоятельств, от устава и воли Морадина. Впрочем, Беренгар вряд ли желал всё это выслушивать. Вопрос больше относился к Фредрику, который должным образом выведенный из состояния душевного равновесия, теперь мог ляпнуть чего-то, что в более спокойной обстановке, придержал бы при себе. Шамбур же, видимо, должен подыграть и сказать что-то провокационное. Или наоборот, помочь сыграть в доброго напарника и злого следователя Беренгара.

— А что тут думать. Все паладины клянутся защищать действующую власть, вот и будем их спасать, — буркнул Шамбур. — Да и народу много поляжет от восстания. Поэтому чем скорее оно закончится, тем больше невинных душ сохранят свои жизни.

Гудвин осторожно приблизился, обходя поверженные механизмы. Он осмотрел систему рычагов, поршней и шестеренок.
— Странная система, — в конце концов изрек он свое заключение. — Непохоже, чтобы этот механизм был для чего-то презназначен. И непохоже чтобы этот конструкт в нем "прятался". Он скорее "вырос" отсюда. "Собрался" тут. "Самосоздался". Давайте задумаемся на минуточку. Саммер падает в колодец. Там ее поджидает кто? Маулер. Боеспособный и полностью заряженный. Сколько он там времени провел? Неизвестно. Но вряд ли это его сторожевое место, где его сменяют каждый день. Можно предположить что он там находится очень давно. Но, тем не менее, с полностью заряженной батареей, актуальными позывными "свой-чужой" и смазанными сочленениями. Как такое может быть? Хочется ответить, что никак, но, возможно, что во всех этих странностях есть система. Возможно, нам противостоят не отдельные механизмы, которых создал некоторый архитектор, а части одного большого целого? Обратили внимание как слаженно они действуют? Возможно, это всего лишь агенты. Переферийные доступа, которые создаются по необходимости примерно вот таким образом и управляются единым процессорным центром. Возможно даже, что лишние маулеры могут быть каким-то образом ассимилированы обратно, чтобы в дальнейшем родиться заново в нужное время в нужном месте. Согласен, звучит как слишком сильное предположение, но оглянитесь вокруг: мы в летающем черепе невероятных размеров и только что сражались с роботом, который вырос из стены. Попробуйте-как объяснить это без сильных предположений.

Кто-то стреляет,
А кто-то борется,
Лично я убегаю
И хочу ускориться.

Гудвин дунул-плюнул и ускорил всех союзников, не забыв себя. И с новоприобретенной небывалой скоростью попробовал сместиться на 5 футов влево.

Коль маг ты магией живущий, читай спеллбук на сон грядущий. И утром глазки протирай и снова книжицу читай. Вспомнив табличку, которая висела над кроватью Дарки, Гудвин скривился и, не открывая глаз, принялся шарить у изголовья, где он перед сном оставил свой камзол. Сквозь утреннюю хмурость в мыслях забрезжило воспоминание о том как прошел вечер. А прошел он в борьбе с противоественным. По внутреннему убеждению гнома, каждый мыслящий индивид должен облагораживать и структурировать мир вокруг себя, делая его более комфортным местом для существования. Поэтому, в соответствии с этой парадигмой, маленький маг решил остановить содомию и мужеложество на "Звезде". Причем даже не просто остановить, а по возможности и остановить и предотвратить и даже пресечь в зародыше. Достичь этой благородной цели он планировал силой убеждения. Откровенно говоря, убеждение не являлось сильной стороной Гудвина, но он рассчитывал на то, что привлекательность гетеросексуализма как modus vivendi будет играть на его стороне.

— Друзья, — вещал гном матросам, собрав их на палубе. Сам она занял место на одной из бочек с морской водой, которые были распределены на палубе после случая с пожаром. — Я вас собрал сегодня здесь чтобы поговорить о том важном, о чем обычно говорить не принято. Тема эта интимная и щекотливая, поэтому буду краток, — гном прочистил горло. — В мужском коллективе в дальнем плавании многим из нас не хватает женского общества. Это понятно. Многих из вас в портах ждут подруги и вы сами тоже ждете того момента, когда... кхм. Так. Природа берет свое и после нескольких недель плавания ваши молодые организмы нуждаются в сексуальной разрядке и с каждым днем всё больше. Предупреждаю заранее, что мужеложества я на своем корабле не потерплю. Лучше поверьте мне на слово, что лучше даже не начинайте, это все плохо кончится. Надеюсь, вы все со мной согласитесь, что сама идея о том что два волосатых потных мужика перепихиваются тайком в уголке — противна до омерзения. И чтобы даже искушения такого не возникало в нашем коллективе, хочу сказать вам, что другой выход есть! В наших странствиях был обнаружен волшебный меч, который может любого мужчину превратить в полноценную женщину. Так что, если кто-то вдруг обнаружит, что более не может терпеть вынужденный целибат, то существует возможность прекратить воздержание, не прибегая к гомосексулизму. Вот и все, что я хотел сказать вам вечером, спасибо за внимание.

Хмыкнув своим воспоминаниям, Гудвин решил что будет глупо не читать книгу назло Дарки и развернул том на странице с рубрикатором. Так, что день грядущий нам готовит? И что мы готовим для него?

Чем бы дварф не занимался, какой бы род деятельности не выбрал, со временем его сущность начинает претерпевать изменения, постепенно приспосабливая его под предназначенную ему стезю. Горняк приобретает особую мифриловую бледность. Жрец начинает говорить иначе, словно каждое слово имеет скрытое значение и вот-вот перейдет в молитву или проповедь. Воин долгие годы упражняет правую чтобы сильнее бить и от этого его фигура теряет симметрию. А паладины... паладины со временем меняются сильнее прочих. Каждый день они крепят в себе веру в то, что добро обязательно победит, в то, что несправедливость должна быть наказана и не как-то неопределенно-кармически, а весьма быстро и инвазивно. От веры этой, которая становится со временем нужна как воздух и хлеб насущный, произрастает привычка отождествлять свои действия с несением добра и несокрушимая уверенность в себе граничащая с гордыней. Шамбур же давно отошел от паладинской рутины, отправившись в длительное паломничество. И теперь, когда вокруг него начала разворачиваться сложная человеческая интрига, ему не хватало этой уверенности, не хватало выработанного долгой практикой апломба чтобы вломиться с наскоку в ситуацию и потребовать всем сдаться на скорый паладинский суд. Долгие неспешные размышления в пути, встречи с самыми разными существами и осознание собственной ограниченности выработали какую-то смиренную мудрость, не подобающую божьему воину.
Вот оно! Кажется, Шамбур понял какая линия поведения будет правильной. Надо стать ближе к эталонному Молоту Морадина, чтобы меньше сомнений было в сердце и меньше компромиссов. И больше славных деяний. Решено! Куда там приглашали Шамбура господа бандиты? На мельницу? Что ж, значит, надо сходить и разобраться что за безобразия у них творятся, кто виноват и что делать.

— Да. Мы молодцы, — хлопнул ободряюще по плечу Глорила Шамбур. — Что ж, после такой разминки можно и погеройствовать. Пойду я на мельницу, на встречу с местным криминальным авторитетом Карачуном. Если сгину там — помолись Моррадину, чтобы он душу мою мятежную перековал как следует. Может, после инкарнации смогу читать правильные жреческие свитки, как и подобает дварфу, а не так как сейчас. Только что это я, нам же по пути сейчас, давай я тебе помогу механизм нести, мне это нетрудно после того как ты мне всю силушку-то вернул.

— Ха! Одолели! — порадовался Шамбур, блаженно подставляя лицо и бороду последним струям пузырящейся в воздухе святой воды. — Сгинуло зло! Будет тебе о чем внукам рассказать, этот призрак был силен, чуть всю душу из меня не выпил опять. Но все же мы смогли, Морадин не отвернулся от нас. Ни злата не стяжали, ни почета воинского, но все же это славная победа. Бескорыстная и во имя добра.

Бескорыстность бескорыстностью, но все же паладинской семье забралом не щелкают — Шамбур прошелся среди костей, раздвигая их сапогом, а ну как тут призрак уже загубил какого путника? Не пропадать же добру, если оно есть. Конечно, идеалы на первом месте всегда, но про практичность тоже забывать не след, особенно Шамбуру, нищающему после прибытия в Энвилль с опасной скоростью.

— У тебя еще остались заряды в той полезной палочке? — спросил он своего боевого напарника с надеждой. — Я снова подорвал силу в борьбе, а еще бы барса вытащить наружу... боюсь, что не сдюжу даже с этим, — и он показал руку, на которой все еще сохранялись перепонки между пальцами. Удобное приспособление, если собираешься плавать.

Высоко и поодаль над сражающими в воздухе зависла маленькая серая тучка. Может, и не тучка, а невесть как оказавшийся там клок тумана? Но на самом взаправдашнем деле это было вовсе даже не атмосферное явление, а некоторый парящий гном, который с интересом наблюдал за сражением внизу. Он даже полез рукой в свой любимый мешочек с кольцами кальмара, на этот раз не для того, чтобы творить при помощи них заклинание, а с намерением использовать в качестве снэка. Зрелища, как известно, гораздо лучше идут вместе с "хлебом" и мало какой "хлеб" сравнится в легкости поедания с кольцами кальмара (особенно как следует прокопчеными). Впрочем, рачительная и бережливая натура гнома быстро возобладала и маткомпоненты остались нетронутыми из соображений экономии.

— Эх, ну куда ты ломишься, — переживал гном, когда Тидей ринулся в атаку на голема, размахивая кистенем как безумный. А когда Тидей ожидаемо получил пламенный привет в ответ и слегка обуглился, он досадливо поморщился. — Давай Долт, руби их спецатаками, — бормотал он, волнуясь за своих. Сам же он уже сделал то, что считал нужным в этом бою и теперь просто болел за свою команду. Говорят, моральная поддержка очень важна? Так получите! Много ее! Гудвин даже начал было скандировать "Давай, давай, големов быстрей ломай!", но опять же передумал, чтобы не портить конспирацию.

Внезапно, накатило огромное как волна и очень острое ощущение мимолетности бытия. Пришло в голову, что если суждено Гудвину застыть в одном моменте на вечную вечность, попав, подобно мухе в янтаре, по какой-то прихоти Демиурга в стасис, то данный момент, как нельзя больше подходит для отражения самой сущности Гудвина. Неподвижная картина хорошо символизирует дихотомичную амбивалентность гнома-интеллектуала, выбравшего стезю приключений вместо столь милых его сердцу магических изысканий. Опять же гном, очевидно, находится на высоте по отношению к прочим участникам постановки, это немаловажно. Участвует в происходящем, но одновременно отстраинился. Да и декорации живописные. Так что давай, демиург, останавливай момент! Гудвин готов!

Шамбур повисел секунду между явью и сном и окончательно выкатился злобным колобком в нищету и неуютность реального мира. Реальный мир негостеприимно встретил его нетактичным стуком в дверь и серыми преддверием рассвета.
— Кто там, чего надо? — крикнул Шамбур через дверь. И, предчувствуя, что ответ его вряд ли обрадует, завозился, натягивая кольчугу. Снял, называется, хотел поспать нормально, восстановить подорванные подвигом силы. Размечтался, наивный. Нееет, этот город взялся за него крепко и не отстанет, пока не доконает. Либо интригами подлыми, либо назойливыми посетителями. И уж наверняка, кто бы там за дверью ни был, будет буравить Шамбура колючим взглядом в надежде выведать какие-нибудь секреты. Такой город, ага.

Гудвин задумчиво нахмурил лоб, глядя на Саммер, а потом вдруг улыбнулся. Небывалый случай! Углки вечно опущенных губ чуть дрогнули и прогнулись назло силе тяготения, вверх.
— С момента нашей встречи я все думал, кого же ты мне напоминаешь. Такие специфичные навыки у тебя. Очень необычно и это не давало мне покоя. И вот сейчас только понял. Ты — боевая секретарша! Смотри, — гном принялся загибать пальцы. — Сексапильной внешности это раз, дресс-код соблюдаешь это два, владеешь языками, с техникой на "ты", постоянно варишь кофе, на короткой ноге с начальством опять же... и, если вдруг, потеряется ключ от сейфа или важный документ, то знаешь что делать, — Гудвиг загнул семь пальцев и сделал уверенный вывод, — все навыки опытной секретарши — налицо! Признайся, до того как попасть к нам, работала компаньонкой?

Оказывается, Шамбуру очень повезло когда он встретил жреца с нужным заклинанием. Все остальные попытки не привели ни к чему — ни свежих новостей, ни лечения он не получил. Пару раз ему предлагали снять проклятие и вылечить болезнь, но немочь, поразившая дварфа была иного рода. Требовалось совершенно особая малитва, чтобы ее одолеть. После десятого жреца, который устало покачал головой, терпение покинуло дварфа и он поплелся обратно в таверну. Надо выспаться и дать отдохнуть жрецам. Да! Кто ходит утром по жрецам, тот поступает мудро. Да! А вечер и ночь надо оставить тавернам, трактирам и постоялым дворам.

— Ну что ж, становитесь в круг, вытянете в середину кругу руки ладонями вниз, и скажите: "Один за всех и все за одного!" — скомандовал Гудвин. — А теперь закройте глаза. Я буду считать с десяти до одного и когда я скажу "один" мы прибудем на "Звезду". *Десять* Вы слышите мой голос. Вы слышите только мой голос. *Девять* вы устали и ваше дыхание успокаивается. *Восемь* Мысли легкие, словно перышко на ветру. *Семь* Тидей уменьшается. Уменьшается. Уменьшается. *Шесть* Джунгли постепенно растворяются и отступают. *Пять* Глаза лучше не открывать, пейзаж тут такой страшный, что от одного вида можно ослепнуть. *Четыре* Ноги шире. Сохраняем равновесие, бодрость духа, грацию и пластику. *Три* Когда я закончу считать, вы почувствуете морской бриз, услышите скрип снастей и крики чаек. *Два* Спасибо что воспользовались для путешествия услугами Гудвин телепортикалс, мы ценим наше взаимовыгодное сотрудничество, оставайтесь с нами. *Один*...

И тут чудесным образом все обнаружили себя в трюме "Звезды", висящими в пяти футах над полом — это Гудвин заложился на возможный просчет и оставил припуск на погрешность, чтобы уж точно не телепортироваться по ошибке под воду или внутрь корабельной переборки. Но прежде чем кто-то смог отдать должное предусмотрительности маленького гнома, с жутким грохотом четыре тела рухнули на доски обшивки.

Гудвин давно уже решил для себя, что в той компании, в которую он попал, лучше держать глаза и уши широко открытыми, на бдительность остальных стоит рассчитывать только если жить надоело. Или даже в этом случае рассчитывать не стоит, откровенно говоря. Другую такую компании близоруких, дальнозорких и тугоухих индивидов — поищи и не найдешь. Поэтому он, даже находясь в хвосте колонны из-за широких спин товарищей первым заметил каменную голову. Предупредив остальных, он благоразумно отошел в сторонку, чтобы черное дуло, которое поворачивалось за Саммер, было направлено подальше от *НЕГО*. Однако, когда истукан вступил с отважной девушкой в диалог и когда выяснилось, что оружие в данный момент неактивно, он немного расслабился и даже подошел поближе, разглядывая странного голема. И чем больше он его разглядывал, тем больше поражался тому сколько труда и искусства вложено в эту, на первый взгляд, неказистую инструкцию.

В магии, вообще, часто встречается такое явление, нелогичное, на взгляд туповатых обывателей. Самые неказистые и естественные вещи требуют кропотливой подготовки, глубочайшего понимания основ арканы и сложных витиеватых заклинаний. Часто матерые маги делают их нарочито простыми. С виду. И, конечно, не сразу — со временем. Вот, например, недавно в битве с питоном, Гудвин просто зачерпнул тень и швырнул вверх, налету оформив протоплазму в склизкую субстанцию. Посторонний наблюдатель решил бы, что это несложное действие мог бы сделать и менее опытный маг. И он жестоко ошибся бы — Гудвин всю сваю карьеру шел к этому и вот только недавно количество заклинаний перешло в качество и он наконец *понял* *что именно* надо сделать с тенями, чтобы они становились чем-то *большим*. Комком жира. Сковывающим движения питоном. Огненным шаром. Точно так же эта голова была чем-то *большим* чем просто предмет, в который вдохнули толику жизни. Во-первых, кто-то ее вытесал из камня. Довольно умело, между прочим. Оживил. Наделил способностью мыслить! И извергать огонь! И не просто извергать — возможность проводить профилактику!! Это же просто гениально! Дать возможность туповатым дикарям производить несложное магическое обслуживание конструкций, чтобы обеспечить долгосрочную боеготовность. Эта статуя, наверное, находится здесь уже сотни лет и до сих пор в идеальном состоянии. И это в суровых условиях джунглей, где год идет за два, а то и за три! Гудвин, в благоговении подошел к статуе и возложил ладонь на шершавую поверхность.

— Можешь не стараться, — огорчил он Долта. — Магия на него не действует, в том числе и твои штучки. Иммунитет называется.

Ха, кажется, Саммер в полной мере вкусила все прелести роли разведчика. Но, как всегда, злорадствовать времени не было: девушка как-то слишком быстро начал вкушать прелести. Или змей слишком быстро начал вкушать прелести? Так или иначе, надо было прекратить безобразия. И немедленно! Гудвин потянулся к теням, окружающим его, выбрал одну и слепил из нее комок вонючей ворвани. Еще одно умственное усилие — и ворвань отправилась дополнять композицию "дева и змей". И не забыть отойти: локально возможны осадки в виде пресмыкающихся.

Гудвина никто не ценит. И действительно художественную идею с лотосом Тидей грубо отверг. Прям как в душу плюнул. Плебей. Впрочем, было наивно надеяться, что тонкую творческую натуру Гудвина тут кто-то может оценить по достоинству. Но тонкий росток надежды упрямо пробился сквозь толстую защитную корку цинизма на душе гнома и был растоптан. Опять. В расстроенных чувствах Гудвин творил без особого вдохновения и на плече Саммер нарисованная цепь получилась какая-то бледная и кривая. Вряд ли будет прок от такой татуировки.

Немного посмаковав грустные мысли, Гудвин повеселел — хорошо, когда есть реальные поводы, чтобы подуться и покукситься. Надо ценить такие маленькие подарки от жизни и радоваться что не надо напрягать воображение в поисках вопиющих обид. В качестве мести Гудвин решил не сообщать Тидею о замеченном под водой корабле. И остальным тоже: они секреты хранить не умеют. Мелочно, а что делать: Гудвин и сам не особо крупен на фоне прочих. Немало удовольствия доставил также барсук, который ловко прокусил тяжелый доспех на ноге авангардирующего деспота. Вот, правильно: пусть идет впереди и испытывает на себе все прелести местной фауны. А Гудвин пойдет предпоследним — самое правильное место для мага. И будет держать ушки на макушке, чтобы если последнего сожрут — вовремя переместиться вперед и снова стать предпоследним.

Глядя как матросы укрощают зеленого змия, налегая на дополнительные порции грога, выданные для поддержания высокого морального духа, трезвый Гудвин фрустрировал, пытаясь понять что же они все упускают. Казалось бы, одержана славная победа над опасным противником и лишь гибель Сливы омрачает полное торжество над силами злобных Йаррашепоклонников. Но параноиком маленький гном слыл недаром и дурные предчувствия его усиливались с каждой минутой.
Как самый интеллектуально оснащенный член экспедиции, он чувствовал ответственность за все непредвиденные неприятности, в которые они вляпались, вляпываются сейчас и будут вляпываться в будущем. Их можно и нужно предвидеть! Тидея молчит, но от Гудвина не скроешь правды: ресурс лечильной палочки истощается и скоро придется лечиться, прибегая к естественным ресурсов организмов. Это сильно замедлит экспансию. Да еще и с филатерией этой незадача вышла: почему ее не оказалось в комнате с колоколом? Неужели Даен ее носил с собой и ее засосало вместе с ним в ад? При мысли о том, что озлобленный лич скоро вылезет на дно моря и начнет строить планы мести у Гудвина начинал ныть крестец — еще один верный признак, что победа на острове была не такой уж и полной. А колокол? Неужели придется хранить могущественный артефакт, не используя его возможностей? Как активировать колокол непонятно, а экспериментировать с ним слишком опасно... да и крови пару бочек так и не взяли из запасов Даена, хотя Гудвин и просил их об этом. Наверное, просто силы не хватило, надо же было Сливу тащить, задери его Йарраш.

От невеселых мыслей гнома отвлек старпом, который затянул песню "Еще не вечер", совершенно игнорируя тот факт, что солнце как раз конкретно закатилось за горизонт, демонстрируя изрядно потускневшую уже кирпично-багровую зарю на краешке неба. Так неудачно подобрать песню под время суток — это надо иметь совершенно особые способности, которые почему-то особенно часто встречаются среди альтернативно одаренных бардов. Гудвин раздраженно цыкнул зубом и направился в обход грот-мачты к корме, чтобы с правого борта посмотреть как там остров Даена поживает: совсем утонул или процесс погружения замедлился в какой-то момент? Он вперил взгляд в темноту над протяжно плещущим морем туда, где виднелся до сих пор столб дыма над уничтоженной обсерваторией и долго вглядывался, молчаливо выбиваясь из общего оживления выпивающих матросов, хрипло каркающего свою неуместно бодрую песню старопома и глухо гудящих на ветру снастей "Звезды".

Смутное беспокойство продолжало снедать Гудвина и вглядывание в тонущую модель апокалипсиса не могло его успокоить. Он пробрался к трапу и спустился на нижние палубы. Какой-то непонятный инстинкт гнал гнома вниз: осмотреть периметр, проверить всё ли в порядке, нет ли чего-то лишнего или наоборот, чего-то не хватает. Начал Гудвин с того, что выпустил свою ручную крысу, которая ориентировалась в хитросплетении корабельных помещений гораздо лучше чем сам Гудвин. Лоренс (Гудвин, после того как перестал быть Санни поменял имя и Конраду) подергал своим гибким носиком, расправил маленькими розовыми лапками усы, помятые от долгого сидения в кармане робы и шмыгнул куда-то. Безошибочный крысий инстинкт привел его, минуя лазарет и матросскую спальню, в форпик в носовой части трюма, где хранилось пищевое довольствие корабля. Там он ловко протискиваясь в щели среди нагромождения ящиков и бочонков со снедью, устроил инвентаризацию припасов. Быстро стало понятно, что голодная смерть экипажу пока не грозит и Гудвин оставил своего маленького друга для более детального исследования вопроса, а сам двинулся дальше. Чтобы уж точно ничего не упустить, маленький маг сотворил простенькой заклинание выявления волшебных аур. Очертания предметов чуть потеряли в резкости и на перифирии обозначились разводы от собственных артефактов Гудвина. Оснащенный таким образом, гном двинулся вглубь и вниз "Звезды".

Миновав звенящего противнями кока, маг пробрался по узкому коридору мимо капитанской каюты и спален пассажиров в пустующую кают-компанию. Жестяной осветитель поскрипывал, раскачиваясь над засаленным карточным столом, но не светил: кто-то, заботясь об экономии масла, прикрутил фитиль до упора и лампа погасла. Темнота Гудвина не пугала и не мешала ему, он видел в темноте даже лучше чем при свете дня, поэтому, не сбавляя хода он безошибочно обошел все препятствия и проследовал еще ниже и глубже, не касаясь слегка влажных черных деревянных шпангоутов и бимсов. Они скрипели и стонали вокруг него, пока он пробирался сначала к носовой части, а затем и к корме. По дороге он заглянул в кладовую плотника, а в мучную кладовую, по совместительству выполняющую роль винной кладовой, попасть не смог, проверил лишь, что большой амбарный замок, защищающий стратегически важное помещение, надежно заперт. Он знал, что когда ром кончается, когда люди перестают получать свою обычную дневную порцию грога, тогда вероятность мятежа значительно возрастает. В таком аспекте уменьшение количества матросов выглядело не такой уж и плохой новостью. Меньше ртов, значит, припасов хватит на большее время. Надо будет спросить капитана на какой период хватит спиртного для всех при условии сохранения порции в четверть пинты рома на три четверти воды. Гудвин осмотрел парусную кладовую, баталерку, кормовые канатные ящики и трюм, пока пустой, если не считать упаковочных клетей, в которых сиротливо лежали два ящика с добытыми в бою монетами. Тут же, неподвижный и грозный, покоился гроб с вампиром. Довольно удачно вышло, что присутствие могущественной нежити отпугивает матросов, которые, в иных обстоятельствах, может, захотели бы поживиться нажитым с таким трудом богатством. Пожалуй, Сливу тоже можно разместить здесь — холоднее помещения во всём судне нет.

Закончив осматривать трюм и среднюю часть судна, Гудвин вернулся туда, откуда и начал осмотр: в форпик с продовольственными припасами. Оставалась еще одна неосмотренная комнатка, неприметная дверца в которую была как раз совсем рядом.
Канатный ящик находился в самой передней части форпика, где корпус корабля сужался к носу, и представлял собой не помещение в полном смысле слова — две двери имели всего три фута в высоту, а от палубного настила до потолка там было немногим более четырех футов, — но скорее каморку для хранения якорных концов. По каким-то причинам эта небольшая каюта была почти пуста и ее давно уже присмотрел под свои цели сам Гудвин. Он неоднократно ночевал там и разучивал заклинания, зная, что тут его никто не найдет и не прервет концентрацию. К тому же плеск волн, такой мерный и успокаивающий, звучал именно тут особенно мощно и гулко, резонируя об форштевень, так что сны здесь снились особенно живые и не такие кровавые как в пассажирской каюте.

Ничего. В ходе осмотре не нашлось дополнительных причин для беспокойства, так что приступ тревожного настроения чуть отпустил маленького чародея и он нашел в себе силы сделать то, что так долго откладывал. Сходив за пером и пергаментом, он устроился в своем маленьком логове (но для гнома — в самый раз, даже уютненько) разложил рядом с собой магическую книгу, чернильницу, пергамент и кусок сыра и погрузился в мир колдовской абстракции, время от времени делая пометки на листе, который постепенно покрывался вязью убористых аккуратных рун.

[Флэшбэк]
Школа юных паладинов, одно из первых занятий по изучению возможностей боевого молота. Молодым дварфам пока не дают настоящие молоты; для тренировки каждый сделал себе деревянную киянку, по размеру такую же как настоящий молот, но вполовину легче. Уже остались в прошлом изнурительные занятия на силу и выносливость, когда приходилось держать тяжеленное оружие на вытянутой руке до изнеможения боли в сведенных судорогой мышцах. Вот настало время, наконец, применить деревянные молоты чтобы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО стукнуть кого-то. Пусть даже это будет кто-то не столь внушительный как гоблин или миит. Настроение немного поднятое, будущие паладины хихикают и размахивают киянками, демонстрируя другу другу как они будут воевать с троллями когда вырастут.
Входит Тогрин — седовласый ветеран; шрам на губе, хриплый сварливый голос, мощный торс, которому явно тесно в доспехе — всё в нем внушает уважение. Сегодня занятие будет вести он. Тогрин закрывет дверь в комнату и открывает плотно завязанный мешок — оттуда с тихим гудением начинают вылетать басовитые черные насекомые. Мухи, сотни их! Упражнение в том, чтобы охотиться на мух молотами — сам Тогрин показывает как это делается: три легких взмахов молотом (у него настоящий) и три черных пятна от сплющенных насекомых на ударной части. Легко и просто. Ха, как бы не так! Через полчаса толпа вспотевших учеников так и не смогла превзойти своего учителя в количестве умерщвленных насекомых. Уже и мухи устали — летали не так стремительно, а приземлившись, отдыхали, вместо того, чтобы ползать и потирать лапки. Но охотники измучились гораздо сильнее, киянки вздымались с каждым разом всё ниже и ударяли все слабей.
Хитрость в том, что удар должен быть плавным. Усилие руки должно переходить в скорость удара постепенно, наращивая мощь удара на всем протяжении замаха, а молот нужно держать за самый край рукояти — так удар получится хлестким и, пусть в него будет вложено не так уж много силы, но било киянки в момент удара движется с такой скоростью, что у мухи просто не будет шанса даже среагировать, понять что это такое произошло и почему мир сжался до размера щели между молотом и наковальней.[/Флэшбэк]

Так значит, тварь все же уязвима! Шамбур попробовал поменять тактику, обрушив на зло град не столь мощных, но все же ощутимых ударов. Бесхитростные и простые, эти выпады вряд ли смогли преодолеть защиту живого противника, но, может, этой мерзости все равно насколько искусны удары и эффективны как раз такие слабые, но быстрые удары? Шмяк-шмяк-шмяк... новая тактика оказалась не более результативной, чем старая. Обескураживает.

Граница между сном и явью оказалось более зыбкой чем обычно и в какой-то момент молодой доктор понял, что проснулся уже несколько минут назад и теперь просто лежит, вслушиваясь, в утренние звуки. Хорошо так лежать, осознавая, что дежурство отменилось. Даже похмелья как будто нет. Джошуа сел и понял, что поторопился с выводом: из головы словно кто-то нехороший отсосал всю околомозговую жидкость и мозг теперь при каждом движении как будто болтался в черепной коробке, отчего возникало ощущение какой-то муторности. Давно уже Джошуа так не напивался, пожалуй, в последний раз это было это было на выпускном вечере целую жизнь тому назад.
Охх, балансы в организме явно нарушились и хотелось выпить чего-то такого остро-пряного и мягкого одновременно. Надо Пэйшенс спросить, уж ирландцы-то должны знать о похмелье всё. Джошуа одно время водил знакомство с Бартлом О'Лири, который, бывало, употреблял по утрам какой-то коктейль из томатного сока, сырого яйца и вустерского соуса. Да уж, вот кто знал толк в злоупотреблении виски, так это братья О'Лири... однако, погруженный в свои ощущения, Джошуа не пошел к Пэйшенс, а продолжал праздно сидеть, пытаясь крепко вбить в себе голову очень правильную мысль о том, что не стоит мимолетная радость от дополнительной порции скотча ужасной и неминуемой расплаты на следующее утро. Хорошо еще, что не блевал. Или блевал? Подробности того как кончился вечер, размылись в памяти.

К завтраку удалось привести себя в порядок и Джошуа встретил хозяйку особняка с приемлемой степенью свежести и выбритости. Сложно было заподозрить, что утро понедельника началось для этого собранного и внимательного доктора не столь респектабельно. Джошуа с интересом оглядел "консультантку" и нашел ее интересной во всех смыслах. Европейка, красавица, изучает австрийских исследователей — впору присвистнуть от восхищения, но благоразумный Джошуа предпочел держать свои провинциальные манеры в узде, вряд ли их кто-то оценит.
— Весьма рад знакомству, — пробормотал он, стараясь не пялиться на анкх на груди девушки. Джошуа не сильно разбирался в символике древних цивилизаций, но этот крест, кажется, означает что-то неприличное. Одновременно фаллический и вагинальный символ, совмещенные в одном украшении с точки зрения австрийских нео-классиков не могли означать ничто иное как коитус. Интересно, что означает столь демонстративное ношение так сильно заряженного смыслом предмета? Вероятно, у анкха есть еще и какие-то другие значения — надо будет почитать об этом.

После того как начался непосредственно сам завтрак, Джошуа принялся намазывать тост джемом, очень медленно и тщательно. Аппетита еще не проснулся, но игнорировать еду было бы невежливо, поэтому надо просто присутствовать и символически поглощать небольшое количество пищи, больше налегая на общение. Помимо воли взгляд снова и снова возвращался к Аделаиде фон Хексе. Любопытная девица.

Шамбур воспользовался предложением и погрузил свое усталое седалище в гостеприимно предложенное кресло. Не вполне удобно, но все равно приятно после многочасовой беготни по городу — дварф немного поелозил и уставился на главного жреца в ответ. Что ж, они все так глазами-то так сверлят? Беренгар этот долбил взглядом словно адамантиевым шлямбуром и этот туда же. Может, у них так принято? На всякий случай лучше делать как они и взгляд не отводить, а то можно показаться невежливым.

Сколько можно рассказать этому человеку? Похоже, он тут влиятельная фигура, возможность пообщаться с ним — большая удача и надо бы произвести хорошее впечатление. Интересно, если рассказать ему всю правду проверит или сочтет пустобрехом-выдумщиком? Что ж, пожалуй, можно поставить на то, что этот Аврелий действительно такой проницательный и мудрый как выглядит и сможет понять и оценить откровенность.

— В прошлом я паладин Морадина, я сделал свои первые шаги на этой стезе в поселении "Кузница Истора", которое находится так далеко, что в этих краях даже никто о таком не слыхивал. Моя карьера прервалась, когда выяснилось, что Морадин не отвечает на мои молитвы и влиться в ряды избранных защитников веры наравне с лучшими Молотами Морадина мне не суждено. Потрясенный этой правдой, я отправился в скитания с единственной целью найти Морадина, чтобы он увидел, что вера и руки мои сильны, а намерения чисты и я готов всю жизнь посвятить борьбе со злом и нашими заклятыми врагами. Удача была на моей стороне и я удостоился чести попасть в кузницу и увидеть Великого Кователя Душ, — Шамбур помолчал, чтобы оценить впечатление, которое произвело на Аврелия это признание. — Пусть только на мгновение. А после этого Морадин перенес сюда и я оказался на дороге, ведущей к Энвилю. В нужное время и в нужное место, говорите? Очень надеюсь на это, потому что самое большое мое желание совершить такой подвиг, чтобы попасть в число тех, кого Морадин принимает повторно и перековывает для еще более великих свершений.

Шамбур замолчал, передавая инициативу в разговоре человеку. Было бы неплохо, если бы Аврелий тоже раскрыл карты и сказал чего хочет он.

Джошуа идет по бесконечному темному коридору, прижимаясь спиной к прохладной и шершавой каменной стене. В одной руке — факел, чадящий и роняющий капли огня, в другой — мачете. Где-то тут на полу должны быть ловушки. Наступишь, каменная плита чуть просядет под ногой — и последнее в жизни предчувствие, что сейчас произойдет очень плохое. А потом это плохое происходит и ты умираешь. Но надо идти — где-то впереди его ждет прекрасная Сибил. И опасность.
Смена декораций. Коридор кончается и выводит Джошуа в море песка. Ночь, пустыня, звезды. Легкий ветерок скальпирует макушки барханов, песок скользит по пологим бокам дюн со звуком, похожим на тихую музыку. Вдруг сзади — присутствие. Оборот, резкий до головокружения. Какие-то источенные ветром скалы и стройная женская фигура, облаченная в белый калазирис на одной бретельке. Красиво. Сибил? Нет, не она. И что-то она делает, но девушка стоит спиной, поэтому непонятно. Джошуа хочет подойти, но не может. Момент времени всё тянется и тянется, в воздухе сгущается мрачное предчувствие, а женщина уже начала поворачиваться к нему. Словно в толще воды на огромной глубине движения медленные и беспомощные, хочется отвернуться и не видеть, но взгляд неизбежно приковывается к кошмару и смотрит-смотрит-смотрит на провал черноты вместо лица девушки. Нет, это не девушка, это какое-то жуткое потустороннее существо и треугольный темный портал хтонического первородного зла каким-то непостижимым образом приближается к Джошуа, при этом оставаясь на месте и мучительно медленно засасывает в себя душу...

Джошуа проснулся в холодном поту и пытался сообразить где находится. Комната у родителей? Нет. Общежитие в кампусе? Тоже нет. Он сел, разрывая тенета ночного кошмара и медленная дрожь прошла вдоль позвоночника, возвращая восприятие обратно на улицу Вязов. Виски у доктора Кэнэван оказался очень хорош, односолодовый и темный; Джошуа решил, что, наверное, выдержан несколько лет в обожженных дубовых бочках и потом несколько лет еще томился в бочках из под хереса, что очень добавило благородства напитку как в плане вкуса, так и в плане цвета. Пожалуй, стоило себя ограничить парой бокалов. Но есть и плюс, не без удовлетворения заметил Джошуа: во сне ему приснился не кошмар про соседа и мертвую девочку, а какой-то странный кошмар на исторически-мистическую тему. Это уже неплохо, значит, алкоголь помог справиться с основным стрессом вечера и надо лишь сейчас хорошо поспать, чтобы избавиться от нездоровой компульсивности, которую молодой психиатр у себя профессионально диагностировал накануне.
Джошуа выпил стакан воды, перевернул подушку прохладной стороной вверх, лег на спину, немного закатил глаза вверх, в то положение, в котором они пребывают во время сна и мысленным усилием остановил внутренний диалог. Сон не заставил себя долго ждать.

— Утром что-нибудь придумаем, — попытался утешить немного девушку дварф. — У нас в народе про утро говорят так: "Всю ночь поднимается медленно в гору, а утром посмотришь — опять с ноготок!" Хотя нет, это не про то. Какая-то еще другая хорошая поговорка была про утро. Вобщем, завсегда лучше решать утром проблемы, сейчас главное на ночь нормально устроиться, а то район тут тот ещё... надвиньте-ка капюшон плаща пониже, чтобы лица было не видно.

Энергично приоткрыв дверь заведения, Шамбур пропустил девушку вперед и шагнул следом. Войдя внутрь, он чуть помешкал, оглядывая всё кругом на предмет возможных неприятностей. Что ни говори, а жизнь Шамбура состояла из нахождения неприятностей и преодоления их, поэтому опыт в подобных делах у него накопился большой.

Вид московских улиц, с мертвыми каркасами автобусов, пугливо жмущимся к зданиям людьми и выпотрошенными витринами, удручал. Непривычно и неуютно было осознавать, что происходит самое важное событие в истории начиная с появления Иисуса из Назарета. Или даже вообще самое важное событие за все времена. Ужасно буднично пришельцы вторглись в жизнь всей планеты, начисто проигнорировав правительства и страны, развили какую-то непонятную деятельность, а армия и прочие спецслужбы даже не пытаются дать бой. Наверное, понимают, что такой мощи человечеству нечего противопоставить...

Современная цивилизация, если как следует разобраться, была Сергею глубоко несимпатична и это было взаимно. Удачливых биржевых спекулянтов никто не любит: люди, далекие от финансовых кругов видят в них лишь какую-то фигуру, которая ничего полезного не производит и при этом делает деньги, словно из воздуха, а коллеги по цеху равнодушно завидуют и втайне желают ему "черного лебедя". Сергей же, оглядываясь вокруг, не видел вообще никого, что делает что-то полезное. Полицейский? Шахтер? Бизнесмен? Учитель? Да тьфу на них! Если любой из них исчезнет, то на его место тут же придет кто-то другой. Любой человек бесполезен с глобальной точки зрения, он просто занимает какую-то ячейку в обществе и его мнение о себе, как о некотором созидательном существе — всего лишь самообольщение. Вообще, есть, конечно, люди, которые вышли за рамки навязанных обществом шаблонов и сделали что-то ИМЕЮЩЕЕ ЗНАЧЕНИЕ. Но сколько таких людей вокруг? Меньше процента. И гораздо меньше при этом. Большая часть человечества — это просто тупая биомасса, которая проедает ресурсы планеты, тратя свою энергию и жизнь на бессмысленные вещи. Туризм? Мода? Спорт? Кино? Да тьфу на них! Человечество очень изобретательно в создании таких явлений, на которые люди тратят себя, не производя ничего полезного. Прав был Ортега-и-Гассет, человечество в какой-то момент повернуло сильно не туда. Может, это вторжение как раз и способно спасти людскую цивилизацию от самой себя.

Но что им нужно? Какие-то ресурсы? Реку вон осушили — невольно вспомнился недавно просмотренный блокбастер в кино, где инопланетяне как раз прилетели на Землю чтобы осушить океаны и забрать их с собой. А, может, они просто хотят здесь жить? Подобно тому как американские колонисты приплыли на больших кораблях, загнали индейцев в резервации и стали строить свое общество с городами и железными дорогами. Осваивают новую территорию, почему бы и нет? Вот грабят магазины, наверное, будут этим кормить людей, департированных из города. Интересно, смогут ли они организовать процесс? Ведь подобрать из разнообразия продуктов в магазине рацион для питания людей — весьма нетривиальная задача, если подумать. Домохозяйки легко с этим справляются, но они этому учились много лет, покупая, приготовляя и поедая разнообразные продукты.

Когда к Сергею пристал роботизированный глаз, он в очередной раз достал свой HTC, убедился, что связи нет и, словно невзначай, сделал пару снимков, стараясь поймать в кадр маркировку этого "глаза". Вероятно, не пригодится, но мало ли, вдруг потом получится изучить их язык... скорее всего это просто некоторый сборщик информации, которая анализируется в каком-то центре.
Когда глаз проявил интерес к содержимому сумок, Сергей поманил глаз к скамейке и показал ему что там внутри и даже с комментариями.
— Смотри, в этой сумке ноутбук. Компьютер такой, — Сергей расстегнул черную молнию, демонстрируя устройство. Потом вывалил содержимое пары пакетов на лавку. — А это я в магазин сходил, купил вот шоколадок. Очень питательные и быстроусвояемые. Это лапша Ролтон, это гранола в батончиках, копченое мясо. Там фонарик и батарейки к нему, йод, бинт, активированный уголь. Скотч. Бутылка вина, чтобы выпить на руинах Москвы. Красная Ламбруска, конечно, не самый подходящий напиток, но хорошего виски не было. Вот. Такие дела, — Сергей показал роботу свои закупки и потом решился попробовать что-то большее.
— Слушай, робот, а, может, с тобой можно общаться? Вряд ли ты сможешь ответить, но, может, кто-то услышит и мне ответит со временем? Меня зовут Сергей и, мне кажется, что вам не помешала бы помощь. Сотрудничество. Я обратил внимание, что ваш перевод на русский не очень хорош, да и вообще, представители местной, эээ, цивилизации, могли бы облегчить многие моменты, — Сергей чувствовал себя глупо, обращаясь к летающей видеокамере, примерно такое же чувство, как при использовании автоответчика. Он понял, что основное уже сказал, поэтому просто закруглился. — В общем, если у вас есть какие-то такие потребности, обращайтесь, я тут рядом живу. Готов работать за еду, — Сергей грустно усмехнулся и показал пальцем на свою девятиэтажку.

— Пфф! Я, между прочим, маг и гигант мысли и если вы этого не видите, то только из-за своего ограниченного кругозора. Согласишься вот один раз сходить в разведку, так всё — потом уже предлагают живцом выступать, сапером и балластом, — забубнил-забурчал гном. — Не цените вы меня, между прочим, не каждый может так качественно разведывать как я. С Тидеем я бы, вот, например, в разведку не пошел. То есть с Тидеей. Гремит больно и торчит высоко. Так что выше предложение для меня очень обидное, советую вам в следующий раз думать когда будете предлагать, — Гудвин надул губы и перебрался на потолок, откуда сердито уставился на остальных.

— Голову держите, голову. Ну кто так держит? — доктор Боумор, которому досталась возможность подержаться за стройные женские ноги вместо того, чтобы наслаждаться моментом, суетился и переживал, что Джон переносит тело недостаточно профессионально. Джошуа нередко приходилось видеть как санитары ловко перебрасывают тела больных с одной каталки на другую и этот отработанный и даже почти красивый процесс диссонировал с перетаскиванием весьма стройной и нетяжелой мисс Нормы в кабинет доктора Кэнэван. Сам Джошуа тоже оказался не на высоте, не успев мысленно подготовиться к перетаскиванию и спланировать как это можно организовать правильно и эффективно. Он взялся за ноги и, стесняясь переместить руку ближе к центру тяжести, держал за ноги, семеня вслед за мистером Харди, энергично увлекающим процессию в нужном направлении. Платье все норовило сползти, неприлично обнажая лодыжку и Джошуа его поправлял, отчего Норма чуть провисала попой и приходилось прикладывать дополнительные усилия, чтобы вернуть ей подобающее положение.
— Уфф, — закончив перенос, Джошуа достал из кармана платок и промокнул лоб, который от не слишком сложного физического упражнения покрылся легкой испариной.

— Холодная, герметичная, запирается с этой стороны. Мне кажется, что это вполне может быть дверь в шлюз. Ну или, если у них тут через задницу все сделано, то прямо в море, — высказалась маленькая мумия. Совсем как настоящая, если бы не размер. — Саммер, если надумаешь открывать дверь, то верни сначала кольцо.

— Что-то сыпется этот ваш Билайн, — пожаловался Сергей. — Работать невозможно. Может, позвонить в техподдержку? М? И принеси еще воды, пожалуйста. Без газа. — Сделав заказ, Сергей проверил, что ноут подключен к розетке — если отключат электричество, полный заряд батарей может оказаться нелишним.
— А. Вот еще. Где тут банкоматы поблизости? Желательно от Альфа-банка или Сбербанка, — Сергею пришла в голову мысль, что он может остаться без денег если сеть упадет.

Так. Первым делом, надо провести исследование, чтобы максимально четко понимать что происходит. Информированность многого стоит, как неоднократно убеждался Сергей и, хотя и не существует такой вещи как достаточная информированность, стремление к ней обычно окупается сторицей. Он открыл новый блокнот в Evernote и зашуршал пальцами по клавиатура, составляя поисковые запросы. В маленьком черном окошке команда "ping ya.ru -t" начала отчитывать попытки. Как только появится связь, это станет видно и можно будет вводить поисковые запросы, не тратя время на то, чтобы их составить. Потом надо будет открывать результаты поиска в новых вкладках, не тратя время на их прочтение и быстро вводить следующий запрос. Почитать что там нашлось можно будет потом, когда опять интернет "отвалится". Это напомнило ему девяностые года, когда в интернет полагалось заходить по "дайлапу", вводить номера интересующих страниц, ждать пока они загрузятся и потом отключаться, чтобы не занимать линию и не платить за соединение и уже отключившись читать что там открылось. В итоге получилось следующее:

1. Геомагнитные бури


• Физика геомагнитных бурь
• Солнечная активность геомагнитные
• Геомагнитная буря 1859
2. Экономические последствия магнитных бурь


• Magnetic Storm site:youtube.com (set filters duration=short; upload time=last hour)
• Новости солнечная активность


3. Выживание в условиях апокалипса


• набор медикамиентов долгое путешествие
• Подготовка к БП экипировка
• Карта Москвы и московской области оффлайновая скачать

Хм, если уж серьезно готовиться к кризису, то надо принять во внимание возможность того, что всё будет совсем плохо и деньги будут обесцениваться. Хотя, пока что выглядит более правдоподобным вариант когда обесценятся предприятия, цены на коммодитис унесутся в космос, но при этом банковская система частично рухнет и произойдет страшная дефляция. Хорошо, что Сергей предусмотрительно пользовался только самыми надежными банками, Сбер и Альфа падут в последнюю очередь. Но, конечно, это не значит, что можно будет оттуда снять деньги. Надо озаботиться этим вопросом. Сергей приготовился открыть Альфа Директ и вывести деньги с биржи. Самый большой плюс Альфы: это моментальный вывод денег. Ни у кого больше такого нет, эта полезная фича может оказаться очень кстати.

— Ох, разбаловались, ничего без поддержки сделать не могут, — ворчал Гудвин, прерывая свои размышления о жизни как сумме существований до и после момента смерти. Мысль интересная и даже в некотором смысле смелая, поскольку она предполагает, что жизнь, не получившая продолжения после смерти является, с этой точки зрения, неполной. Инь без янь, свет без тьмы, хлопок одной ладонью.

Но можно ли считать примитивную нежизнь полноценной? Вопрос спорный, хотя бы потому, что скелеты и зомби лишены когнитивной функции, поэтому умозрительный оппонент тут же оспорил концепцию двойственности жизни на том основании, что всякое наше познание начинается с опыта. Младшие формы нежити же неспособны делать выводы из опыта и, следовательно, сравнивать впечатления, связывать или разделять их и, таким образом, перерабатывать грубый материал чувственных впечатлений в познание предметов? Широко известно, что никакое познание не предшествует во времени опыту, оно всегда начинается с опыта, хотя, конечно, не стоит упрощать сущность явления получения опыта, считая, что познание целиком происходит из него. Вполне возможно, что даже наше опытное знание складывается из того, что мы воспринимаем посредством переживаний, и из того, что наша собственная когнитивная функция (только побуждаемая чувственными впечатлениями) дает от себя самой, причем это добавление мы отличаем от основного чувственного материала лишь тогда, когда продолжительное упражнение обращает на него наше внимание и делает нас способными к обособлению его. Поэтому возникает по крайней мере вопрос, который требует более тщательного исследования и не может быть решен сразу: является ли существование, свободное от получения и перерабатывания опыта и даже от всех чувственных впечатлений, основанное лишь на априорных знаниях, жизнью столь же в метафизическом смысле значимой, сколь и классическая жизнь, отмеренная от момента зачатия до момента смерти.

В таком смысле можно поставить под сомнение то, что эмбрион является живым, находясь в чреве матери и живым является существо с повреждением церебральной части организма, отвечающей ха переработку впечатлений в опыт. Следует сделать вывод, что термин "жизнь" еще недостаточно определен, чтобы надлежащим образом ответить на поставленный вопрос. В самом деле, в отличие от знаний, выведенных из эмпирических источников, здесь вопрос имеет более общий характер и требует умозрительных конструкций, построенных на более высоком, чем нулевой уровень абстракции, мы базируемся не непосредственно на опыте, а на базисе некоторых общих фактов, которое, однако, либо заимствованы нами из опыта, либо выведены из правил, которые базируются на опыте.

И все эти увлекательные мысли текли вольно и спокойно, практически не прерываясь звуками происходящей в соседней комнате стычки. Но призыв о помощи Гудвин игнорировать не смог. Он прошаркал по каменному полу, доставая волшебную палочку и выстрелил из нее паутиной так, чтобы запутать скелетов. Колдовать не хотелось, чтобы не потерялась нить рефлексивных рассуждений.

— Тебе конец! — сообщил доверительно волшебник и снова навел на Скейла свою черную палочку. Големы поспешили помочь хозяину, молотя конечностями. Таких побоев Скейл выдержать не смог и пал на пол, окровавленный. Так, в безвестной пещере закончилась история четырех искателей приключений, слишком храбрых чтобы жить долго. Деревня "Большие Эляши" ненадолго пережила их и, спустя две недели, была уничтожена при загадочных обстоятельствах, в которых никто так и не смог разобраться.

The End.

SOUNDTRACK: Anathema, "Better off dead" ссылка

Гудвин пошевелил пальцами в воздухе и задумчиво пожевал кусок бороды. Кажется, в таких разговорах не советуют навязывать свое мнение и даже вообще озвучивать. Саммер сама втайне знает ответ на все свои вопросы, хотя ей кажется, что это не так, и, если поддерживать непринужденный разговор достаточно долго, то рано или поздно сама их произнесет.
— Ты знаешь, он довольно скрытен, так что я не знаю какой он на самом деле, но он же жрец Хекстора. Как ты думаешь, божество может изменить суть своего адепта, чтобы сделать его своим подобием? И что ты знаешь вообще о Хексторе? — главное, чтобы Саммер начала думать и излагать свои мысли. Возможно, произойдет нечто, что в книгах загадочно называется "состояние раппорта" и тогда она сама начнет произносить ответы на свои вопросы. Было бы здорово, если бы это произошло, приятно когда рядом находятся приятные разобравшиеся в себе люди. Вопрос с камнями Гудвин счел лишь предлогом, чтобы получить консультацию у умудренного годами гнома, но из вежливости достал сумку и начал в ней копаться.

А этот Шейд был нормальным мужиком до того, как его пропатчили и он стал идеальной машиной для выполнения заданий. Иногда это прорывалось: "Война войной, а обед по расписанию" — и где он только набрался этих прикольных афоризмов? Сообщение застало Вальтера у какого-то ботана, предназначенного для того, чтобы оказывать всей этой толпе, высадившийся для исследования этого доисторического захоронения древних украинцев, технически-исследовательскую поддержку. Кажется, звали этого яйцеголового ботана Клаусс Обздргейзер, если, конечно, Вальтер правильно разобрал что было написано на бэйдже висевшего на стуле халата. Врочем, может, это был чужой халат, в сущности, неважно.
— Короче, мужик, смотри, вот этот комп с платой у них был в такой будке, что-то типа КПП. И диски еще рядом лежали вот эти. Мож, конечно, это всё хлам и мусор, а может, нет, глянь чокак, лан? Я своему начальству доложу, что всё барахло сдал спецу, то есть тебе. Как, гришь, тебя зовут? Ну ладно, давай, работай, меня тут чото вызывают, — и Вальтер зашагал в поисках столовой. Ориентируясь на запах глютомата натрия и мясного концентрата, он довольно быстро нашел нужный блок и подошел к раздаче. Перед заварушкой лучше брюхо не набивать, поэтому Вальтер ограничился салатом и кукурузными блинчиками с кленовым сиропом. На случай, если придется долго ждать остальных, взял себе три стаканчика кофе — под сигареты легко хватит на полчаса вдумчивого безделья, чтобы со вкусом смолить одно и цедить другое.
Остальных еще нет — Вальтер огляделся и выбрал достаточно большой столик, чтобы вместить приходящих. Сел, разложил еду, оглянулся. Пока никого нет, можно сделать еще вот что: Вертер сфотографировал логотип со связки найденных в бункере ключей и запустил в сети поиск по изображению. Может, эти украинцы не такие уж и древние? Может, сеть знает что-то про них?

— Дак ты эту кружку оплати, — заулыбался полурослик. Ему явно было приятно словословие Скейла и он еще раз приложился к источнику вдохновения, вспоминая историю. — Да ты присаживайся, возьми себе чего-нибудь выпить, сейчас расскажу, — делал он жест рукой на свободное место рядом с собой. Он поерзал, отправил в рот порцию еды, прожевал и начал травить свою байку.

Да, был случай такой как-то. Еду как-то везу письмо в... ну, вообще, неважно куда, пусть будет к старой любовнице герцога. Ага. А дорога проходит через мост над ущельем. Подъезжаю и что-то такой мне померещилось, у курьеров вообще чувства развиваются со временем, ощущаю в воздухе что-то неладное. Спешился заранее, футов за триста, лошадку привязал к дереву, а сам подошел пешком аккуратненько так. Выглядываю: и точно, там у моста засада. Пара троллей засели и ловят путников, обирают, мол, собирают деньги на починку моста. Известное дело, что чинить потом все равно не будут, а троллей убьет какой-нибудь проезжий паладин, а деньги потратит на зачарованный меч. Увидел я всё это, понаблюдал, потом по-тихому вернулся к своей лошадке и поскакал объездным маршрутом, там в паре миль севернее другой мост есть. Объехал, приближаюсь ко второму мосту — а там тоже два тролля собирают деньги паладину на меч. Такая вот двойная засада. Сижу в кустах, прикидываю как же проехать-то на ту сторону ущелья. Думал-думал и придумал. Пока размышлял там, узнал как троллей зовут и тех и других. Подъезжаю так смело и говорю: "Я курьер, меня послали Грызь и Потап с южного моста. Они объявляют вам войну и хотят забрать ваши денюжки. Предлагают вам сдаться или откупиться от них, передав им 100 золотых прямо сейчас через меня." Сказал это, а сам сижу, дышать боюсь — страшно же. Но ничего, обошлось. Эти двое, посовещались и решили тоже предложить тем сдаться. Дали мне золотой, чтобы я отвез это предложение. Я и отвез, подъезжаю, говорю, что, мол, тролли с северного моста вам объявляют войну и предлагают сдаться, даже золотой со следами трольего укуса для правдоподобности. Эти тоже удивились и тоже сдавать кассу не захотели. И тоже дали мне золотой, чтобы отвез послание. Съездил так несколько раз, заработал шесть золотых, но своего добился: эти дурни ушли с моста и отправились на какую-то арену выяснять отношения. А я смог проехать и даже немного заработал в процессе. Такие дела.

Джошуа поморщился когда услышал про Карпентера. Конечно же, его заточили его против воли — только так с ними и надо! Ведь если этих гомосексуалистов не изолировать от общества, то они же будут искать друг друга в обществе, травмируя в процессе психику нормальных людей. И ладно, если человек понимает всю противоестественность этих своих наклонностей и ему достанет ума обуздать пагубную страсть, купируя ее суровым воздержанием. Но ведь есть такие, подобные Марку Карпентеру, которые не разумеют серьезности проблемы и жаждут греховного коитуса. Единственное лечение, раз уж принципы гуманности запрещают оскопление — это длительная изоляция от общества и спасительные молитвы.

— Попросите святого отца, прикрепленного к нашей больнице, все время забываю как его зовут, зайти к мужеложцу и провести душеспасительную беседу, — Джошуа чуть закатил глаза, чтобы поддержать Сибил в ее иронично-неодобрительном отношении к этой теме. — Надеюсь, религия поможет там, где современная медицина пока еще бессильна. И еще, я бы хотел проглядеть его карточку, возможно, бромовые к добавки к пище будут уместны, дабы купировать, хотя бы на время, его греховные наклонности. Распорядитесь, пожалуйста, чтобы сестра нашла и принесла мне историю болезни, меня можно будет найти у миссис Кармоди. Поговорю с ней, возможно, небольшая беседа поможет ей успокоится, — Джошуа считал, что многих душевно-больных, тех, что поспокойней, можно не лечить, ограничиваясь небольшими дозами успокоительного и присмотром. Это гораздо человечней, чем префронтальная лоботомия или даже шоковые дозы инсулина — гормона, выделенного буквально несколько лет назад Бантингом и Бэстом. Вне всяких сомнений, великое открытие и за ним будущее. Однако, гипогликемия и ужасные конвульсии — это тоже серьезный недостаток с риском серьезных повреждений. Поэтому, Джошуа старался обходиться добрым словом там, где это возможно, приберегая "тяжелую артиллерию" для буйных больных. Кстати, касательно, инсулина: надо посмотреть что там за дозы прописывал доктор Саутард, дети быстро растут, может, рассчитанной им дозы будет уже недостаточно чтобы вызвать инсулиновый шок и судороги?
— Кроме того, я бы хотел так же ознакомиться с историями болезней близнецов Рочестер, ну и уж братьев Макарьен заодно. Доктор Саутард использовал очень продвинутые методы, мне еще расти и расти до его уровня, однако, я хотел бы кое-что проверить, — Джошуа убедился, что Сибил сделала необходимые пометки и продолжил. — И запищите еще в курс лечения миссис Данлэп до среды вводить внутривенно по три кубика бромида натрия три раза в сутки, чтобы избежать рецидивного приступа. Если пойдут побочные эффекты, такие как кашель, насморк или конъюнктивит, поить соленым бульоном чайная ложка хлорида натрия на литр бульона. Хотя, знаете, пусть в любом случае попьет соленого бульончика. Для профилактики.

— А сейчас, с вашего позволения, пойду навещу миссис Кармоди, — молодой доктор сделал жест, словно ему неловко покинуть привлекательную собеседницу и зашагал к нужной палате. Он до сих пор испытывал некоторую неловкость и скованность в общении с более опытными коллегами, но это, как он знал, со временем должно пройти, как это, вообще, свойственно "недостаткам" молодости.

Сегодня снова работаю сверхурочно, пишу в ординаторской, есть только несколько минут до утреннего обхода больных. Воспринимаю эту утомительную однообразную работу с должным смирением, как и пристало католику, но, я уже писал об этом, это так отличается от той плодотворной работы со сложными интересными больными по моей специальности, на которую я втайне надеялся. Элмер Саутард приложил немало усилий, чтобы подпитывать эти мои наивные ожидания. Конечно, теперь я этого никогда не узнаю, но все чаще в голову приходит мысль, что даже если бы мистер Саутард не оставил этот бренный мир, все равно моя рабочая деятельность мало отличалась бы от той рутины, которой приходится мне заниматься сейчас каждый божий день. Если подумать, то мое назначение в этот госпиталь со всех сторон выгодно для главврача — платить интернам можно по минимальной ставке, в штате медперсонала появляется квалифицированный специалист, которых всегда не хватает в "зеленой зоне" и, что самое главное, в статистической форме для AMA (Американской медицинской ассоциации) можно будет указать еще одного дипломированного специалиста — говорят, больнице Джона Хопкинса в прошлом году отказали в увеличении дотаций как раз по причине несоблюдения нормативов по количеству "корочек" среди ординаторов. Я, конечно, не ординатор, но, уверен, что мой диплом будет упомянут в формах статотчетности. Ах, мама, как бы то ни было, пока приходится шлифовать свои навыки, занимаясь ежедневным осмотром уже диагностированных пациентов и на первичных осмотрах. Иногда, правда, бывают еще другие назначения, которые интернам дают "для развития кругозора". Намедни вот дежурил в прозекторской — ассистировал Доновану О'Браену. Забавный шотландский старикан — всю жизнь проработал фельдшером, образования никакого нет, но дело своё, конечно, знает туго. Слышала бы ты его латынь — это, конечно, нечто! Мне, когда в первый раз услышал этот "Рыыгор Мортыс" (Rigor Mortis), признаюсь, удалось сохранить невозмутимость лица лишь с изрядным усилием. Или вот вчера на первичном осмотре было целых три диагноза "эпилепсия": пришел даже целый глава отделения невропатологии узнать, какого черта тут у нас происходит, однако, диагноз подтвердился, так что моя репутация потихоньку строится. Уверен, не за горами тот день, когда на меня обратят внимание и начнут привлекать для дел более подобающих моим способностям и образованию.

Джошуа перечитал написанное, зачеркнул "какого черта" и подписал сверху "что". Еще вымарал кусок про статотчетность, потом задумался — у матери есть знакомые, связанные больницей Джона Хопкинса и она — как раз тот человек, который может знать в подробностях что там за история была с той дотацией. Надо как-то переписать абзац, убрав бесполезное нытье, но оставив упоминание о дотации. Золотое перо запорхало, оставляя соответствующие пометки на полях блокнота — Джошуа писал письмо матери, как всегда, разбивая работу на части. Каждый день он старался писать хотя бы по паре абзацев в блокноте, чтобы, когда материал накопится, изложить его уже на почтовой бумаге, с оформлением полноценного письма. Так получалось даже лучше — по прошествии некоторого времени вещи виделись немного иначе и можно было незначительные и спорные мысли, попавшие на бумагу под влиянием момента, не включать в итоговый вариант.

— Вы готовы к утреннему обходу, доктор Боумор? — Сибил как всегда выглядела шикарно и, судя по взгляду, знала об этом.
— Конечно готов, — отозвался Джошуа, собирая в промокательную бумагу остатки чернил с пера и пряча ручку в карман. — Вы сегодня выглядите еще более прекрасно чем обычно, — сделал он дежурный комплимент красавице и, как всегда, подумал о том, что надо бы спросить ее о том, что она делает вечером. И, как всегда, после небольшого размышления, решил этого не делать: романтические отношения с коллегой — это верный способ подпортить себе репутацию, да к тому же тут не просто коллега, а "интерноняня". Наверняка, среди коллег постарше ходит немало шуточек о том, как Сибил выводит этих молокососов из пубертатного периода. Но Джошуа не таков и повода для сомнительных шуточек он давать не намерен, поэтому ограничился в меру приветливым кивком, перевесил свой бэйдж на карман халата, взял планшет и вышел в коридор.

+++++++++++++++ Пимп +++++++++++++++++++
— Йо, брат, йа Пимп— протянул кулак вперед в каком-то странном молодежном приветствии Пимп, сразу сообразив, что Куриосит свой, даром что нелюдь. — Да, они просто заглянули на ярмарку, так-то чего им тут делать? Тут у нас с любителями струны и октав какбы негусто, многие любят зажечь на танцах, но толком не разбираются, — пожаловался он.
— Не, это не такие барды, эти воровать не станут, сразу видно, что приличные, — возразил юноша Катерине. — Должны были сегодня уехать, наверное уже и отчалили, время-то уже к полудню, — видимо, фраза про полдень ему что-то напомнила и он пропел еще раз тенором, аккомпанируя себе на лютне: "Уж пооолдень близится... и бардов уже нееет!"

— Ооо, милочка, про любовь это тебе надо Мирисс помолиться, — Джина заговорщицки подмигнула Катерине, взяла за локоток и отвела в сторонку. — Есть верное средство, говорят. Сама не пробовала, но действует безотказно, не сомневайся! На рассвете набери одуванчиков охапку, да сплети венок. В него волосы вплети свои и слезой окропи, только слеза должна быть не абы какая, а та, что в тоске по суженому пролита. Потом положи венок на алтарь Мирисс и молись не менее часа. После чего приведи себя в порядок, красоту наведи на лице, причешись, красиво оденься и приготовь борщ. Накорми суженого борщом, а пока он ест, незаметно надень на него венок — и всё, твой будет, голуба, никуда не денется!

Кольцо, которое предъявил эльф, Джина осмотрела с люпопытством, щепотку оставшегося порошка через прищур изучила, хотела даже понюхать, но вовремя спохватилась.
— А был у этого порошка запах какой-то? — спросила. — Нет? Ну тогда это не дуст — точно говорю. Потому что дуст пахнет, это я знаю. Так-то порошочек на дуст похож, но вот не дуст оказался. Специалист вам по ядам нужен сильный, чтобы определить что это за порошочек. Но у нас таких нет, вроде. Хотяяя... может, Элвет Скарм что-то знает, он в городе обучался, там в городах пожизни друг друга травят, интриганы этакие.

— Есть импровизировать, — отозвался Вальтер, сразу осматриваясь вокруг и прикидывая что тут можно творчески заминировать. Он сразу же решил, что один "сюрприз" заложит в трупак одного из этих расстрелянных клонов. Тот, кто будет тут проходить, по-любому проявит любопытство и перевернет посмотреть тело. Ага, вот этот жмурик удачно расположен в коридоре, даже тащить не придется. Если тут пойдет тупой стероидный гориллоид на анаболиках, то он не может не пройти мимо, не задев тело. Он даже, наверное, пнет его, чтобы отбросить с дороги и тут бах! Надо не пожалеть взрывчатки, чтобы такого слона завалить, пары килограммов взрывчатки C6 должно хватить. Такой заряд превратят в мясо кого угодно в какой угодно броне. Эх жаль, что нельзя записать на камеру взрыв и потом посмотреть запись покадрово. Вот это была бы крутая жесть! И, хм, надо предусмотреть какую-то защиту от случайного срабатывания: будут же подземные толчки и трупы могут чуть сдвинуться сами по себе.

Второй "сюрприз" надо сделать в проходе рядом с выходом, там можно Detcord пустить по потолку и устроить грамотное обрушение потолка. Пара тонн бетона вперемешку с каменными породами успокоит любое количество горячих голов, если их правильно применить, хе-хе. Вальтер мысленно представил сценарий: вот идут эти мутанты, дистанция между ними пусть будет 5-10 метров. Первый наступает на датчик нажатия, нужно, чтобы накрыло хотя бы двоих... хм, лучше всего будет использовать пару синхронизированных по частоте радиодетонаторов. Для надежности можно даже два датчика давления поставить, чтобы уж точно не обошли. Должно сработать, вот только в этом коридоре хрен спрячешь эту взрывчатку, везде однообразные несъемные металлические панели. Или всё-таки съемные? Должны же они иногда лампочки менять или проводку чинить?

Вальтер решительно распахнул саквояж и достал универсальную отвертку. Хм, да тут еще полно свободного места! Если еще убавится пластида и шнура, то можно будет взять с собой пару стрелялок от этих лысиков. Вроде у них современные и человеческие, не то, что у гориллоидов, можно будет использовать без проблем. Лишний ствол-два в хозяйстве еще никому не мешали. Только надо все делать быстро, пока тут не завалило все нахрен к чертям собачьим.

— Тут всё понятно, — Барристан быстро сообразил что происходит, без всякого изучения следов, опирась только лишь на свои познания о том как устроена бандитская психология. — Они шли через лес и у них случилось разногласие. Низкий моральный дух, слабая дисциплина и плохо поставленная субординация, а так же подорванный авторитет руководства (а за главного тут был этот, который в тюрбане, этот нелепый тюрбан и подорвал авторитет, я считаю) привели к тому, что подчиненные задумали нехорошее. Дезертирство или еще какую-то диверсию — бандиты, что с них взять, всё время задумывают подлость, — Барристан сделал такое лицо, что сразу стало понятно, какого он мнения о всей этой лихой братии. Мнение это было весьма невысокое, даже, можно сказать, низкое.
— Дальше Тюрбан попробовал восстановить свой авторитет силой оружия и внезапно убил одного из подчиненных. Сильный ход, но нелепость тюрбана всё же превысила страх перед ним и вместо того, чтобы восстановить дисциплину, привела к тому, что оставшиеся бандиты атаковали своего лидера. Произошла жаркая схватка, все умерли, — Барристан пожал плечами и не стал спешиваться, в уверенности, что следопыты подтвердят его историю.

— Решайтесь, кто со мной преследовать тех четверых, — громко объявил Барристан, высвобождая веревку из большой вязанки. Веревка была пеньковая и не особо прочная — не совсем то, что хотелось бы.
"Когда человека вешают, нужна хорошая прочная веревка, он же тяжелый, а еще будет дрыгаться там, сучить ногами и всячески извиваться. Веревку еще принято намыливать — интересно зачем? Наверное для прочности. Хотя нет, наверное чтобы скользила лучше. Тогда, получается, надо намыливать не всю веревку, а только ту часть, которая рядом с шеей..." — Барристан никогда не интересовался темой повешения, поэтому приходилось соображать на ходу. Он нашел достаточно длинный кусок веревки, соорудил петлю с одного конца и принялся возить по петле куском хозяйственного мыла, бросая мрачные взгляды на пленника, подстрелившего ястреба.
— Да-да, это для тебя. Кайся, молись, готовься, у тебя есть еще пара минут, — Барристан сурово предупредил его, продолжая приготовления. Вроде бы, когда вешают человека на виселице, ему выбивают табуретку из под ног, чтобы он быстро сломал себе шею и не страдал от мучительно долгого удушения. Милосердно. Милосердие — это хорошо, но веревка может не выдержать такого рывка. Придется перекинуть ее через ветку и поднимать несчастного наверх. Ему пережмет шею намыленной пенькой, он будет долго умирать, извиваясь и опрожняя содержимое кишечника. Тяжелое будет зрелище. Барристан взялся за меч, сомневаясь, может, пойти легким путем и одним быстрым ударом лишить беднягу жизни. Но нет, это оружие для боя и не подобает его использовать таким образом.

Подготовив веревку, Барри подошел к пленнику и набросил ему петлю на шею. Тот не мог даже пытаться убежать, со своей сломанной спиной, он мог только рыдать и молить о пощаде. Слишком поздно, надо было думать об этом когда Барристан предлагал сдаться. Ведь предлагал же — громко и отчетливо. Ну почему никто никогда не слушает, пока не становится слишком поздно?

Перекинув веревку через ветку потолще, Барристан принялся тянуть изо всех сил, поднимая тело над землей. Висельник из-за своей травмы не сучил ногами и не дергался так уж сильно, но зрелище всё равно оказалось достаточно тяжелым. Свежеиспеченный палач привязал веревку к стволу дерева и сел передохнуть, хмурый и подавленный. Казнить через повешание — это оказалось достаточно утомительным занятием. А бывший бандит всё продолжал слабо подергиваться, испуская дух.

Где-то кричал потревоженный ночной птиц, негромко потрескивала и пахла паленой шкурой голова ящера, который пал головой в угли, затихали последние отголоски маленькой драмы, случившейся близ деревни "Большие Эляши". Кто-то на кого-то напал, решили вопрос силой оружия — обычное дело, если фронтир проходит рядом. Рурз приходил в себя, глядя как страшные раны затягиваются, оставляя лишь бледные шрамы. Ох, шрамы тоже куда-то делись! Скейл оказался серьезным целителем и несколько прикосновений вернули всем хорошее самочувствие. Однако, заснуть больше никто не смог — уж больно похожи тени на крадущихся троглодитов, да и шебуршился кто-то невидимый в дальних кустах. Да и до рассвета осталось совсем немного — на востоке небо уже не такое черное как десять минут назад.

Рассвет. Осторожно пробует голос первый утренний птах, где-то на дороге скрипит колесом крестьянская телега, выехавшая затемно. Слышны голоса со стороны частокола и скрежет отпирающихся ворот. Топот, фырканье, тихое ржание — табун лошадей покидает безопасность конюшни, отправляясь на выпас. Пару раз слышно как щелкает бич пастуха, но в этом нет необходимости, все лошади и так знают дорогу, да и сторожевые псы не никому дадут отбиться от стада.

SOUNDRACK ссылка

Ночь проходит спокойно: никто на посту не заснул, серенький волчок не пришел, чтобы укусить Катерину за бочок, Куриосит благополучно сдал пост Скейлу и теперь глубоко погружен в свой медитативный транс. Скейл бдит с недовольной миной на лице. Костер почти погас и ночная свежесть уже запускает свои влажные пальчики под одежду спящих путников: Рурз ежится во сне, Катерина сворачивается клубочком, Куриосит хмурится. Маленькую поляну освещает осветительное устройство Скейла и лишь чуть-чуть тусклые угли. Луна зашла за тучу, но половина звезд все же видна на небе. До рассвета примерно час.

Скейлу послышалось гортанное бормотание. Очередной ночной звук? Нет, это больше похоже на... речь? Чу! Какие-то фигуры мелькают в кустах, размахивая оружием! Они уже совсем близко!

— Во, то что доктор прописал, — порадовался Вальтер, увидев непонятный стальной шар. — Эксклюзивный сувенир, который отлично будет смотреться дома на полке рядом со спортивными кубками. Да и вообще, стальные шары как-то подсознательно вызывают уважение. Правда, эта херня великовата и не лезет в карман. Хм, что же делать? У Вальтера были широкие штанины с просторными карманами, но всё равно сувенир туда плохо помещался. Вообще, карман в джинсах был только один, вместо второго кармана было оборудовано техническое отверстие для получения доступа к содержимому встроенной в ногу кобуры. Немного помучавшись, Вальтер таки смог упихать стальное приобретение в единственный карман, оставив подставку торчать наружу.
В этот момент раздалась команда Шейда на отступление. Что ж, интуиция на этот раз не подвела, действительно, придется валить отсюда и быстро. Пожалуй, можно прихватить этот древний компьютер, глядишь, какой-нибудь яйцеголовый там что-то полезное найдет — Вальтер быстро вырвал все провода от моноблока, кинул на него сверху диски россыпью, желтый и синий ключи, непонятную плату и потащил все трофеи на выход. Напоследок ещё сделал фотографию ключей крупным планом — этот логотип с шестиугольниками можно будет потом поискать в сети, хотя бы узнать на чьей базе побывал...

(Барристан) Ну вот, мы и победили.
(Слабый попутчик) Но ты истекаешь кровью! Твои штаны совсем красные!
(Барристан) Надо купить красные штаны, чтобы кровь кровь была незаметна.
(Слабый попутчик) Но кровь засохнет и станет бурой!
(Барристан)Тогда надо купить коричневые штаны.

Когда опасность миновала, внутренний голос успокоился и вскоре совсем пропал. Барристан усмехнулся: одержана двойная победа, и надо противником и над собой. Он принялся протирать пучком сорванной травы меч, отчищая кровь. Закончив, он с лязгом вогнал его в ножны и огляделся, выискивая кого-то взглядом. Увидев монашку, он направился к ней.
— Леди Аделаида, вы в порядке? Слава богам, я так переживал за вас, у войны все же не женское лицо. Знаете, эти твари ухитрились найти бреши в моем доспехе, у меня несколько серьезных ран. Одна вот тут на боку, одна на спине и самая опасная вот тут на бедре. Вы не осмотрите их? Я знаю, что в храмах часто учат искусству врачевания ран...

— Да куда вы с лечилками своими лезете, не видите, ее парализвало! — Гудвин явился и сразу взял процесс возвращения Саммер ук жизни в свои маленькие ручки. Он стянул с нее броню и принялся растирать ей грудь, делать махи руками, запрокидывать голову, чтобы не захлебнулась языком и громко хлопать по щекам. Одним словом, применял все медицинские приемчики, какие знал.
— Саммер, не умирай! А вы что смотрите? Давайте, откачивайте Тидея, он же может захлебнуться рвотой или умереть от синдрома внезапной смерти! Положите его на спину и наклоните ему голову вбок! — Гудвин обратил внимание Долта и Сливы на то, что их друг жрец остался без медицинской помощи и воззвал к их совести. Он был возмущен тем, как некоторые люди халатно относятся к здоровью окружающих.

Скейл только начал читать книгу, в которой в увлекательном стиле был изложен какой-то кулинарный рецепт, как книга подпрыгнула и попыталась укусить его за нос! Шнурок от гардины, тем временем, незаметно обмотался вокруг его шеи и начал затягиваться всё туже! А Куриосита, который заглянул в камин, атаковала сзади кочерга!

Рецепт борща

Музыка для настроения, запустить перед прочтением: ссылка

Выяснив, что для борьбы с незуми-оборотнями эффективно только оружие, выполненное из чистого алхимического серебра, вы начали поиски. Двухдневные блуждания вывели вас к деревне Холлоуривер, где, по слухам, жила в башне могущественная волшебница, занимающаяся алхимией. Переночевав в единственном на все поселение постоялом дворе и позавтракав, вы отправились по тропинке, которая вела к месту обитания Антуанны (так зовут ту волшебницу).

Тропинка, петляя, взбирается вверх по склонам небольшой пологой сопки, домики встречаются все реже, но дорожка остается такой же широкой и натоптанной — может, тут много ходят, а может, действует какое-то заклинание. Кедры и буки, растущие вокруг, частично вырублены, но их достаточно, чтобы скрадывать видимость. Пользуясь тем, что усилиями дровосеков больших деревьев стало меньше, первый этаж захватили всевозможные кустарники: девишник своенравный, гетеродоксовик, огнелисовый остроух и оркогедонист. Период цветения уже закончился, но на земле у корней ещё видны увядшие потемневшие лепестки среди бурой прошлогодней листвы.

Ночью шел дождь и, хотя земля уже впитала всю влагу и даже высохла, его последствия все еще можно было наблюдать: над землей висит легкая дымка и обильная утренняя роса не успела исчезнуть из густой придорожной травы. День обещает быть солнечным и жарким, но пока что утренняя свежесть ещё держится. Пейзаж вокруг — словно нарисован пастельными красками в пасторальном стиле, где-то едва слышно журчит вода и воздухе густо разлит птичий щекот.

Встреченный по дороге крестьян подтвердил: "Да, млсдари, истино говорю, ведьма она. Антанна ента на метле летает, старик Ромуальдыч сам видел, он, мож, хоть и с прибабахами, но глаз у него вострый. И пахнет там странно, у хаты ейной. А вчерась, так и аще, фуняло до небес адовой вонищей, такша, если дорога вам жисть, вертайтесь взад и топайте откель пришли." Выдав такую речь, сельский житель сморкнулся звучно, харкнул и сошёл с тропы. Было слышно как он движется через кустарник, иногда задевая ветки.

Уже четыре разных группы столкнулись лбами в жопе мира — на заброшенной базе, где хрен знает сколько лет никого не было. И тут внезапно такая движуха. Совпадение? Вряд ли, наверняка связь какая-то есть, но какая конкретно — непонятно. Скорее всего, на практике это означает неприятности, но можно ли как-то их избежать? Вальтер был большой любитель подстелить везде где возможно соломки или мягкого поролона, поэтому принялся активно шевелить извилинами, смекая чего бы сделать дальше, чтобы стало лучше. В тишине, которую оставил после себя взрыв гранаты, думалось хорошо, даже, можно сказать, отлично думалось, но только выхлоп от умственных усилий был скромный. Вальтера вдруг посетило предчувствие, что скоро поступит приказ валить отсюда нахрен, поэтому можно что-нибудь стибрить по-тихому и без последствий. Вот только что? Вряд ли тут есть что-нибудь ценное, но, может, сувенир какой?
Вальтер снова повторил свой трюк с фонариком: направил луч в землю и пользуясь тем, что техника многократно усиливала визуальный сигнал, принялся осматривать свою комнату, в поисках чего-нибудь интересного. Слух начал потихоньку возвращаться и это было очень кстати: можно не озираться так часто чтобы проверить не идет ли кто.

— Ты очень необычный полуорк, — заметил Барристан. На этот раз он не использовал приемы пафосной речи, поэтому не вставал, говорил негромко и не использовал театральные паузы в речи.
— Если кто желает, то можете выйти на встречу с бандитами и поговорить с ними на предмет выяснения их намерений и получения дополнительных знаний. Я не думаю, что пара слабо вооруженных путников их отпугнет. А когда ваши переговоры зайдут в тупик, мы атакуем. Я, например, мог бы схорониться в конюшне, там достаточно места, да и услышав случайное ржание из конюшни, никто не насторожится. Лучников можно хорошо расположить на стене... — Барристан задумался, пытаясь вспомнить подходящие для засады тактические приемы.

Гудвину подурнело от этого страшного запаха мертвой плоти пополам с дешевым горящим табаком. Закружилась голова, из глаз брызнули слезы и возникло ощущение неприятного копошения червей в желудке. Захотелось немедленно покончить с собой. Удержала от попытки только мысль, что смерть его не опечалит никого и лишь компаньоны, когда откачают его, ещё более утвердятся в мысли, что он белая ворона среди них и будут ждать от него подвохов в продолжении их этого бессмысленного похода.
Балансируя на краю, маг нашёл мысленную опору в мысли о друзьях и, отчаянно вдохнув, вырвался на поверхность из душного мысленного омута. В руках он сжимал что-то маленькое и липкое. Что это? Он поднес пальцы к лицу и запах серы пополам с птичьим дерьмом окончательно вернул сознание на привычные рельсы. Кажется, это ингридиенты для огненного шара... да, точно. Огонь — это хорошо, он жжет. Прижечь. Опалить. Бах!!!

— Ах ты шлюшая погань! — кэп обратил внимания, что огонь подобрался совсем близко к нему и принялся яростно топтать пламя. Верный боцман тоже начал помогать, но он не так втянулся в процесс, поэтому больше переминался с ноги на ногу, чем, собственно, тушил.

Гудвин примерился ещё раз палкой и ловко выпустил серую мохнатую поросоль из некоторой точки на борту вражеского корабля. Паутина облепила жадные до боя упругие тела варваров и видимость упала. Клейкие нити хорошо приставали к вантам, снастям и кожаным бронькам неизвестной системы, в которые были облачены нападающие. Оценив эффект, Гудвин убрал монетку тьмы, чтобы не мешать союзникам сеять добро и причинять справедливость.

Храбрый Лоренс пробовал топтать огоньки на палубе, но маленькие лапки плохо справлялись с этой задачей.

Санни потянулся, разбуженный полуденным солнцем. Всё тело ломило от издевательств, которые оно претерпело накануне. Его сбросили в глубокую шахту, трижды жгли огнем, пытались пустить на компост... но зато, проснувшись, он обнаружил у себя в книге пару новых заклинаний. Это его всегда восхищало и озадачивало: чтобы записать в книгу новое заклинание, надо было корпеть над свитками несколько дней, покупать специальные дорогущие чернила, да и при всем при этом успех не гарантирован. Но иногда в какой-то момент маховик провидения делал новый оборот и вот: без всяких усилий новые заклинания уже где надо. Магия! Магия иногда настолько магична, что даже для мага это... черезчур.
Порадовавшись количественному приросту своего арсенала, Санни почитал свою обновленную книгу и спустился на завтрак aka обед.

Санни заглянул в тоннель и увидел заголённую Саммер, которой добренький Долт одолжил свой броник. А вон на полу лужат останки мифриловой куртуазненькой кольчужки. Его предположение, кажется, подтверждается: имел место бурный человеческий коитус, настолько спонтанный, что нетерпеливый Тидей не мог даже подождать пока Саммер расстегнет свои бретельки. Ну или что у нее там было: завязки, подвязки? Гном осуждающе покачал головой: Саммер девка видная, но зачем же арморы ломать?

Санни услышал возню и чертыхания в коридоре, но на помощь не поспешил. Если бы они хотели, чтобы им помогли - позвали бы. А так, может, они решили совокупиться в экзотическом месте - ведь люди похотливы. Да и вообще, как-то они подозрительно решили уединиться вместо того, чтобы продолжить методично преследовать убегающих арбалетчиков... гном уселся поудобнее и принялся выжимать полу плаща, всё ещё влажного от недавного купания.

— Тут дверь открытая! — оповестил Санни товарищей и тихо-тихо зашёл внутрь. Он решил встать в центр башни, чтобы увидеть кто там скрежещет металлом о металл.

Санни огляделся по сторонам, прислушался. Он ощущал в себе пробуждение паранойи, ни ничего не мог с собой поделать. С каждым днем всё сильнее накатывало ощущение, что вокруг не на шутку рызыгрывается какой-то невероятный заговор. И сектанты играли в нем какую-то важную роль, но вот вопрос: играл ли Санни в нем одну из основных ролей? Суждено ли ему лицезреть развязку? Или он один из многих статистов, которые старательно идут до намеченной точки, чтобы сгинуть навсегда? И какую роль играл бармен?
Санни сам подивился своим безумным мыслям и, прикрывая полой плаща прибор, продемонстрировал его бармену.

Утро Санни встретил хмуро, почитал волшебный том и спустился вниз понуро, кушать бублик с молоком.
Снова завтрак, снова пресса, вся команда за столом, и бурление процесса "что же делать нам с баблом?"
Сколько б это не решали, выход он всегда один. Есть деньжата? — Вам, ребята, нужно к Моне в магазин.

Представьте себе слона. Большого. Как будто он стоит на черпахе. Маленькой. Большие слоновьи ноги с трудом влазят на скользкий черепаший панцирь, елозят по нему, скользя гладкими усталыми подошвами, поэтому слон постоянно напряжен. Черепаха тоже тут не просто так: она как-то залезла на кромку забора и балансирует там, с трудом удерживая равновесие, что весьма непросто, учитывая слона. Черепаха устало простирает свои маленькие морщинистые лапки, пытаясь найти положение, при котором вся эта конструкция не свалится с забора с неприятными последствиями. А конструкция сложнее, чем кажется, потому что за время пока слон с черепахой эквилибрировали на заборе, в ухе у слона завелись дикие пчелы. Слон большой и ухо у него не уступает размерами древесному дуплу. "Поэтому, почему бы и нет?" — подумали пчелы и завелись в правом ухе. Левое ухо было уже занято семейством озабоченных проблемой воспроизведения потомства ласточек. Ласточкам такой расклад очень нравится. Кожаное ухо защищает от любых погодных капризов, можно склевать пчелу-другую пока никто не видит, да и енот-потаскун, известный разоритель птичьих гнезд ни за что не доберется до птенцов, минуя череду препятствий из забора, черепахи, слона и кусачих пчел. Удобно. Прошло немало времени, наверное. Или мало, кто знает? Пчелы пчелят, птенцы выводятся, производят, в числе прочего, гуано. Отличное удобрение, между прочим, и его много. Прямо у слона на спине. Шкура у слона морщинистая, грубая — то, что надо для того, чтобы в складках завелись растения. А тут ещё и гуано. Ну и понеслось: трава, побеги-кустики, перекрестное опыление, цветы. Ну а там, где цветы, там и кузнечики и тля и муравьи...
Примерно такую сложную инструкцию приходилось держать в голове Санни, только ещё сложнее, потому что ему приходилось учитывать не только статичное положение элементов, но и взаимодействие между ними бесконечно большим количеством возможных способов. Пчелы иногда кусают слона, хитрый енот нет-нет, да и ухитряется залезть на забор в поисках вкуснейших ласточкиных гнезд, иногда бывает дождь и всех кузнечиков смывает из экосистемы... И, конечно, всё, что приходится держать в голове Санни, проникая в суть плетения заклинения, не имеет никакого отношения к пчелам. Всё гораздо скучнее, приходится работать на предельном уроне абстракции — иначе никак.
Маг сосредоточился и сидел, прикрыв глаза, обозревая внутри себя сложную мысленную конструкцию. Истек час. Или два. Или даже больше, время текло с непонятной скоростью в состоянии глубокой сосредоточенности. Где-то на перефирии слух зарегистрировал непонятную беготню и разговоры. Тело машинально отреагировало сердитым сопением, но черепаха, хоть и покачнулась, выправилась, сохранив правильное положение. Санни продолжал изучать свиток. Скоро уже сложность сдастся пытливому уму и сменится простотой, тогда можно будет выразить знание на страницах магической книги.

— Есть заклинание такое. Но придется покупать свиток за 750 золотых, а денег и так мало осталось... — Санни задумчиво выпятил нижнюю губу. — Да и вообще это сложное колдовство, с собой смогу взять двоих, не больше. — Вот если бы транспортировку как-то иначе обеспечить, то с невидимостью я бы решил вопрос, это я могу, да. Даже прямо сегодня могу, если доучить пару заклинаний.

— А как тебя найти-то, человек? Кого спросить? — обратился к лодочнику Санни. Он чувствовал себя неуютно в море, даже с заготовленным предварительно антиутопательным заклинанием и был рад ощутить твердую поверхность под ногами, но, естественно, он не позволил этой радости как-то омрачить свою серьезную физиономию.

Санни вдумчиво помолчал и выпил из непрозрачной кружки. Он отдал должное изыкам дварфийской кухни, не забывая угощать Конрада. Вообще, если честно, все эти пирушки в дорогих ресторанах и огромные дварфийские порции — это расточительство. Надо прекращать с этим, но как сказать, чтобы не обидеть остальных? Тидей вот явно живет, чтобы ублажать плоть: вкусно есть, трахать красивых тёток. С другой стороны, он неоднократно брал верх над слабой плотью в бою, оставаясь в чувствах даже за гранью естественного, когда, казалось бы, он должен давно уже рухнуть бездыханным окровавленным телом. Может, в этом есть какой-то баланс?
Или вот, Слива. Не зря у него такой нос. Либо у него дварфы в предках, либо выпить не дурак. Интересно, а могут быть у человека дварфы в предках? Понятно, что дварфихи не очень нравятся людям, а дварфам не очень по нраву человеческие субтильные самки... но чисто теоретически? Хм...

Так или иначе, сам Санни привык вести интеллектуально чистый образ жизни, принимая в пищу только то, что необходимо для поддержания существования. И особым шиком, считал, употребить пищу, добытую в бою, как, например, вчерашняя репа. Есть в этом что-то правильное. Первобытное. Добыл и употребил пищу. Как древние дикие гномы. ТруЪ.
За этими размышлениями, половина порции была съедена и, сыто откинувшись, маг поделился с товарищами своим планом.
— Надо устроить засаду, чтобы поймать того, кто следит за нами. Ну или убедиться, что никто не следит, — предложил он очевидное действие, раз никто не озвучил его раньше. — Я даже согласен остаться в засаде, когда вы уйдете вперёд. Сяду в засаде, сольюсь с тенями, подожду. Если увижу, что за вами следует монах, то опробую на нем новый ванд. А если за нами никто не следит... что ж, потеряем пять минут — не страшно.

Санни понял что вчера произошло! Со всеми этими пиратскими разборками, картой и расчлененкой, впечатление о вчерашнем чуде как-то поблекло в воспоминаниях, но подсознание работало над этой загадкой и только теперь все этим мысли разом выплеснулись на поверхность мыслительного процесса, разом объяснив все странности.
Это Хестор решил одарить своего преданного служителя, послав ему женщину. Блондинку в достаточной степени грациозную и смышлёную, наверняка как раз в его вкусе. А Тацид, наверное, что-нибудь слямзил у Тидея, пользуясь суматохой боя, вот Хекстор и покарал его наковальней. Мимоходом так. Бог же, ему наверняка несложно.
Конечно, слегка странная теория и неправдоподобная, но всё объясняет и плодить лишних сущностей не пришлось. И понятно почему Саммер внезапно начала так сохнуть по брутальному жрецу. Божий промысел — и все дела.

Санни после некоторых событий с подозрением относился ко всяким леди. Он вошёл в комнату, брезгливо ступая ножками, чтобы не запятнать полы плаща и молча протянул леди Саммер её арбалет и, словно невзначай, коснулся её руки: тёплая ли?
— Добро пожаловать во Фрипорт, леди Самеруайт, — поприветствовал он новоприбывшую. — Будьте аккуратны, сегодня возможны осадки в виде элементов кузнечного инвентаря. И даже в помещении, мда, как раз вот один новоприбывший недавно пострадал буквально на наших глазах.

Санни вздохнул и поплелся сзади. Его мораль и боевой дух съежились, словно что-то большое и опасное нависло над ними, подавляя их. Возможно, это был плинтус, а может, просто Санни не хватало решительности. Ведь так трудно оставться храбрым когда ты всего лишь маленкий гном.
Но сбегать было ещё рановато, у Санни оставалось ещё несколько маломощных заклинаний, надо их потратить побыстрей и тогда с чистой совестью отступить, оставив более жадных до боя товарищей пожинать последствия своих действий.
Гном оглянулся на Тацида, замершего в нерешительности:
— Пойдем, пора тебе уже начинать работать над репутацией, во Фрипорте это важно. А разгром наркопритона — это отличная первая строчка для портфолио.

Вальтер за минуту до приземления пристегнул обойму к винтовке, проверил как висят на поясе подсумок с газовой маской и малая саперная лопатка, зафиксировал сорокакилограммовый "саквояж" под сиденьем рукой и ногой, обутой в туго шнурованную облегченку, чтобы не улетел куда попало при приземлении. Теперь главное — сдерживать тошноту. Вальтер запыхтел внутри своего шлемы, сосредоточившись на внутренней борьбе. Итить, сегодня мутит ещё хуже чем обычно. Может, та шаурма в столовке была несвежая?

Тряхнуло. "Уфф, наконец-то полёт закончился," — Вальтер с удовлетворением выдохнул и отстегнулся. Тело затекло от долгого сидения в напряженной позе и радовалось возможности ходить, приседать, шевелить плечами. И, что самое приятное, всё это на твердой неподвижной поверхности.

Бойцы посыпались на землю один за другим, сжимая свои стволы, Раптор загородил трап, обозревая окрестности в картинной позе — пока всё под контролем. Вальтер перебрался ближе к выходу со всем своим багажом. Вот было бы здорово, если бы Шейд не придумал преодолевать расстояние до базы бегом. Вообще, Вальтер ничего не имел против физических упражнений на свежем воздухе среди живописных горных пейзажей, просто бег не входил в число его любимых тренировок.

Примерно минуту спустя в воздухе материализовался Санни. Ещё секунду до этого на этом месте было пусто, но вот уже там стоит гном, кутаясь в безразмерный плащ.
— Пленника нет на корабле. И капитана нет. И помощника тоже. И матросов там мало, кроме тех, что на вахте ещё тринадцать душ, — Санни сразу выложил основную информацию и принялся лечиться поясом, кажется, та вспышка на корабле имела какое-то отношение к Санни.